«Что говорить, когда сказать нечего?». Провал нашей эстафеты создал проблемы комментаторам Первого канала Владимиру Гомельскому и Дмитрию Васильеву «Ну и как тут вести репортаж?!» – двукратный олимпийский чемпион Дмитрий Васильев забывает все разом: и что прямой эфир, и что так расстраиваться члену правления Союза биатлонистов России как-то не к лицу. «Дима, ты же знаешь, как. На воле к победе», – отвечает Васильеву комментатор Первого канала и постоянный эксперт «Советского спорта» Владимир Гомельский. «ПРИВЕДУТ СЛЕПЦОВУ – ОСВОБОЖДАЙ МЕСТО» Беда, как водится, пришла неожиданно. За полчаса до старта в окна комментаторской кабинки светит солнце. Играет на верхушках елей, топит весенний снег, подпитывает надежды. Гомельский и его помощник по репортажу Васильев настраивают связь. Я с их любезного согласия пристраиваюсь на стульчике сбоку. – Только будь готова: как только приведут Слепцову – тут же освобождай место! – предупреждает Гомельский. – Да, после финиша ее этапа возьмем Свету в бесплатные помощники по комментарию, – шутит Васильев. Знал бы он, что на помощников в этот день надежды не будет никакой… Нам становится все понятно после первых 500 метров. Вот Гомельский привычным бодрым голосом открывает эфир: – Здравствуйте, уважаемые телезрители! Мы на чемпионате мира в Ханты-Мансийске… Вот Васильев отмахивается от стартового протокола: – Зачем он мне, что я их так не знаю?! А Слепцова тем временем откатывается в толпе соперниц все дальше. Сразу со стартовой поляны нашу Свету обходят норвежка Тура Бергер, немка Андреа Хенкель, шведка Хелена Экхольм… Спина Слепцовой теряется в невзрачной румыно-словенской массе аутсайдеров. Свои успешные гонки быстроногая – во всяком случае, когда-то – Слепцова так не начинает никогда. Значит, сейчас что-то явно идет не так. – Света контролирует ситуацию, – успокаивает телезрителей Васильев. А сам крутит в руках ручку, открывает и тут же вновь закрывает колпачок. Ручка, как мы потом выясним, не пишет. Но разве это важно?.. Во время первой стрельбы Слепцовой Васильев, в соответствии с негласными биатлонными правилами, молчит. Гомельский вдруг притихшим голосом рапортует: один промах, второй, третий… Слепцова отправляется на штрафной круг. В эфире – рекламная пауза. И тут Васильев взрывается: – Вот что говорить о такой гонке, что?!
свернуть ветку
«СРАВНИЛ КУЩЕНКО С КОРОЛЕВЫМ» У них была масса домашних заготовок. Например, про экстравагантные красные ботинки с гетрами, в которых норвежец Уле-Айнар Бьорндален в итоге выиграл единственное недостающее в своей карьере золото чемпионата мира – в смешанной эстафете. Или про частоту пульса, с которой биатлонисты приходят на огневой рубеж. – Вот баскетболисты, например, перед пробитием штрафных специально делают паузу, чтобы пульс упал до 90 ударов, – проводит перед началом эфира аналогию с любимым видом спорта Гомельский. – Так в биатлоне тоже перед стрельбой темп падает, – откликается Васильев. – Частота пульса на рубеже очень индивидуальна. Кто-то стреляет на 130 ударах, а кому-то и 120 – слишком много. Все эти заготовки так и остались просто словами – в эфир не пошли. Какая тут частота пульса, когда команда, в дебютной гонке домашнего чемпионата мира, после стартового этапа не входит даже в первую двадцатку… – Вот ученый Сергей Королев тоже сколько неудач потерпел, прежде чем запустить в космос сначала Белку и Стрелку, а потом Юрия Гагарина, – пока наша вторая участница, Ольга Зайцева, наматывает уже третий для команды штрафной круг, Васильев все пытается объяснить необъяснимое. – Получается, если б Королева расстреляли после первой же ошибки, мы бы так и не стали первыми в космосе. Гомельский согласно кивает и сообщает неутешительную статистику: после этапа Зайцевой мы шестнадцатые, с более чем трехминутным отставанием от лидеров. А Васильев, как будто забыв про эфир, читает эсэмэску. Гомельский делает знак рукой, мол, давай, коллега, продолжай мою мысль… А Васильев как замер, все читает. И только в рекламной паузе объяснит, что именно: – Злопыхатели пишут. Говорят, ну ты догадался, Кущенко (исполнительный директор Союза биатлонистов России. – Прим. ред.) с Королевым сравнить… «ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ СВЕТКА НЕ СЛОМАЛАСЬ» – Дима, вот ты двукратный олимпийский чемпион. Кому как не тебе знать, как это – выигрывать? Где же наши победители, заждались! – Владимир Александрович отвлекает Васильева от неприятных мыслей. Евгений Устюгов на своем третьем этапе стреляет чисто, но какая, в конце концов, разница, если от битвы за медали мы минимум в двух минутах? По биатлонным меркам – расстояние шире пропасти… – Все впереди, все еще будет, – повторяет, как мантру, Васильев. В очередной паузе снимает наушники. Видит немой вопрос Гомельского, мой застывший взгляд. – Ну, переволновалась Света, не справилась с давлением, – пытается объяснить Дмитрий. – Задрожала на стрельбе, перегорела. Так бывает: иногда дома выступать сложнее, чем за границей. Наш финишер Иван Черезов уже абсолютно никакого давления не испытывает. – Ване бы финнов догнать, которые в полутора минутах впереди, на четвертом месте, – говорит Гомельский, и в его голосе звучит ирония. Сборная России на домашнем чемпионате мира в эстафете мечтает догнать финнов… Или ирония мне почудилась? Черезов к задаче догнать финнов относится вполне серьезно. После двух промахов на первом рубеже больше ошибок себе не позволяет. Сборная Финляндии остается позади, а с ней и белорусы, австрийцы… После второй чистой стрельбы Черезова у нас появляется шанс на попадание в шестерку, в цветочную церемонию. – Ну что, может, сегодня по цветочкам? – доносится из рации Васильева повеселевший голос кого-то из российских тренеров. Гомельский улыбается, ничего не говорит… Васильев подносит рацию ближе к уху, как будто не верит услышанному. Черезов и правда обходит на последнем круге австрийца с украинцем. Мы шестые. – Не ожидал, – сняв наушники, Гомельский на секунду забывает о привычном, профессиональном оптимизме. – Есть еще гонки, – вздыхает Васильев. – Главное, чтобы Светка не сломалась… После такого мы все должны ее поддержать.
свернуть ветку
Я тоже очень волнуюсь за эмоциональное состояние Светы.... Хотя, я догадывалась, что что- то подобное произойдет... Ведь ей уже очень трудно было на американских этапах... Поэтому очень хочется Свете пожелать побыстрее все это пережить и набрать отличную форму!!!!
свернуть ветку
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Здесь будем обсуждать каждую гонку.
«Ну и как тут вести репортаж?!» – двукратный олимпийский чемпион Дмитрий Васильев забывает все разом: и что прямой эфир, и что так расстраиваться члену правления Союза биатлонистов России как-то не к лицу. «Дима, ты же знаешь, как. На воле к победе», – отвечает Васильеву комментатор Первого канала и постоянный эксперт «Советского спорта» Владимир Гомельский.
«ПРИВЕДУТ СЛЕПЦОВУ – ОСВОБОЖДАЙ МЕСТО»
Беда, как водится, пришла неожиданно. За полчаса до старта в окна комментаторской кабинки светит солнце. Играет на верхушках елей, топит весенний снег, подпитывает надежды. Гомельский и его помощник по репортажу Васильев настраивают связь. Я с их любезного согласия пристраиваюсь на стульчике сбоку.
– Только будь готова: как только приведут Слепцову – тут же освобождай место! – предупреждает Гомельский.
– Да, после финиша ее этапа возьмем Свету в бесплатные помощники по комментарию, – шутит Васильев.
Знал бы он, что на помощников в этот день надежды не будет никакой…
Нам становится все понятно после первых 500 метров. Вот Гомельский привычным бодрым голосом открывает эфир:
– Здравствуйте, уважаемые телезрители! Мы на чемпионате мира в Ханты-Мансийске…
Вот Васильев отмахивается от стартового протокола:
– Зачем он мне, что я их так не знаю?!
А Слепцова тем временем откатывается в толпе соперниц все дальше. Сразу со стартовой поляны нашу Свету обходят норвежка Тура Бергер, немка Андреа Хенкель, шведка Хелена Экхольм… Спина Слепцовой теряется в невзрачной румыно-словенской массе аутсайдеров. Свои успешные гонки быстроногая – во всяком случае, когда-то – Слепцова так не начинает никогда. Значит, сейчас что-то явно идет не так.
– Света контролирует ситуацию, – успокаивает телезрителей Васильев. А сам крутит в руках ручку, открывает и тут же вновь закрывает колпачок. Ручка, как мы потом выясним, не пишет. Но разве это важно?..
Во время первой стрельбы Слепцовой Васильев, в соответствии с негласными биатлонными правилами, молчит. Гомельский вдруг притихшим голосом рапортует: один промах, второй, третий…
Слепцова отправляется на штрафной круг. В эфире – рекламная пауза. И тут Васильев взрывается:
– Вот что говорить о такой гонке, что?!
свернуть ветку
У них была масса домашних заготовок. Например, про экстравагантные красные ботинки с гетрами, в которых норвежец Уле-Айнар Бьорндален в итоге выиграл единственное недостающее в своей карьере золото чемпионата мира – в смешанной эстафете. Или про частоту пульса, с которой биатлонисты приходят на огневой рубеж.
– Вот баскетболисты, например, перед пробитием штрафных специально делают паузу, чтобы пульс упал до 90 ударов, – проводит перед началом эфира аналогию с любимым видом спорта Гомельский.
– Так в биатлоне тоже перед стрельбой темп падает, – откликается Васильев. – Частота пульса на рубеже очень индивидуальна. Кто-то стреляет на 130 ударах, а кому-то и 120 – слишком много.
Все эти заготовки так и остались просто словами – в эфир не пошли. Какая тут частота пульса, когда команда, в дебютной гонке домашнего чемпионата мира, после стартового этапа не входит даже в первую двадцатку…
– Вот ученый Сергей Королев тоже сколько неудач потерпел, прежде чем запустить в космос сначала Белку и Стрелку, а потом Юрия Гагарина, – пока наша вторая участница, Ольга Зайцева, наматывает уже третий для команды штрафной круг, Васильев все пытается объяснить необъяснимое. – Получается, если б Королева расстреляли после первой же ошибки, мы бы так и не стали первыми в космосе.
Гомельский согласно кивает и сообщает неутешительную статистику: после этапа Зайцевой мы шестнадцатые, с более чем трехминутным отставанием от лидеров. А Васильев, как будто забыв про эфир, читает эсэмэску. Гомельский делает знак рукой, мол, давай, коллега, продолжай мою мысль… А Васильев как замер, все читает. И только в рекламной паузе объяснит, что именно:
– Злопыхатели пишут. Говорят, ну ты догадался, Кущенко (исполнительный директор Союза биатлонистов России. – Прим. ред.) с Королевым сравнить…
«ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ СВЕТКА НЕ СЛОМАЛАСЬ»
– Дима, вот ты двукратный олимпийский чемпион. Кому как не тебе знать, как это – выигрывать? Где же наши победители, заждались! – Владимир Александрович отвлекает Васильева от неприятных мыслей. Евгений Устюгов на своем третьем этапе стреляет чисто, но какая, в конце концов, разница, если от битвы за медали мы минимум в двух минутах? По биатлонным меркам – расстояние шире пропасти…
– Все впереди, все еще будет, – повторяет, как мантру, Васильев. В очередной паузе снимает наушники. Видит немой вопрос Гомельского, мой застывший взгляд.
– Ну, переволновалась Света, не справилась с давлением, – пытается объяснить Дмитрий. – Задрожала на стрельбе, перегорела. Так бывает: иногда дома выступать сложнее, чем за границей.
Наш финишер Иван Черезов уже абсолютно никакого давления не испытывает.
– Ване бы финнов догнать, которые в полутора минутах впереди, на четвертом месте, – говорит Гомельский, и в его голосе звучит ирония. Сборная России на домашнем чемпионате мира в эстафете мечтает догнать финнов… Или ирония мне почудилась?
Черезов к задаче догнать финнов относится вполне серьезно. После двух промахов на первом рубеже больше ошибок себе не позволяет. Сборная Финляндии остается позади, а с ней и белорусы, австрийцы…
После второй чистой стрельбы Черезова у нас появляется шанс на попадание в шестерку, в цветочную церемонию.
– Ну что, может, сегодня по цветочкам? – доносится из рации Васильева повеселевший голос кого-то из российских тренеров. Гомельский улыбается, ничего не говорит… Васильев подносит рацию ближе к уху, как будто не верит услышанному. Черезов и правда обходит на последнем круге австрийца с украинцем. Мы шестые.
– Не ожидал, – сняв наушники, Гомельский на секунду забывает о привычном, профессиональном оптимизме.
– Есть еще гонки, – вздыхает Васильев. – Главное, чтобы Светка не сломалась… После такого мы все должны ее поддержать.
свернуть ветку
свернуть ветку