Трагедия на Хиллсборо-15.04.89
Этот матч длился всего 6 минут, но его очевидцам он запомнится навсегда.15 апреля 1989-го, стадион "Хиллсборо" в Шеффилде стал местом самой ужасной трагедии в истории британского футбола. Грандиозная давка разделила жизни десятков тысяч людей на "до" и "после". Для 96-ти болельщиков "Ливерпуля" осталось только "до". В этой чудовищной истории нашлось место фатальному стечению обстоятельств, геройству одних и подлости других, у нее нет одной правды, в ней намешано много личного и много лишнего. Кажется, она уже изучена досконально, но в ней все равно осталось немало неясного, а каждое неосторожное упоминание "Хиллсборо" до сих пор вызывает болезненную и противоречивую реакцию. И два десятилетия спустя эта рана все никак не заживает."Стояли ужасные крики и давка была невыносимой, но я все равно старался следить за игрой. Меня не интересовало то, что происходило на поле - я просто пытался сосредоточиться хоть на чем-нибудь еще, кроме давки, поскольку воздуха оставалось все меньше и меньше. Я вынужден был задирать голову вверх, чтобы вздохнуть. Я начал фокусировать внимание на трибунах, а потом на холмах за стадионом. Последним воспоминанием перед тем, как я потерял сознание, было то, что я пытаюсь подняться над толпой. Я думал, что всего лишь поднял голову, чтобы схватить немного воздуха, но оказалось, что я смотрю вниз и подо мной толпа людей, образующих круг и все приближающихся ко мне", - вспоминает десять лет спустя Питер Карни, один из тех, кому удалось спастись. 96-ти его товарищам повезло меньше и подобные мысли стали последними в их жизни. В этот день слово "Хиллсборо" перестало быть просто названием домашнего стадиона клуба "Шеффилд Уэнсдей".
Солнечным апрельским утром болельщики "Ливерпуля" и "Ноттингем Форест" стали собираться в Шеффилде, где в 3 часа должен был начаться полуфинальный поединок Кубка Англии. Как и год назад, мерсисайдцам досталось меньше билетов, чем их соперникам (24 000 против 29 000), и их места снова оказались на северной и западной трибунах. На этом настояла местная полиция, которой не хотелось "перемешивать" фанатов, а наоборот хотелось расположить их на том конце стадиона, откуда они, собственно, и приезжали. "Красные" заранее выражали недовольство: дело было не только в количестве мест, но и в общем неудобстве - все болельщики "Ливерпуля" должны были попасть внутрь с одного торца "Хиллсборо" через 23 турникета, в то время как в распоряжении фанов "Форест" было 60 турникетов, рассредоточенных по всей длине отведенных им трибун.
Сам выбор нейтрального стадиона в пользу арены клуба "Шеффилд Уэнсдей" многим казался неоптимальным. В 1981-м на его террасе "Леппингс Лейн" уже была давка, в которой пострадали болельщики "Тоттенхэма", но тогда полиция вовремя открыла проход через заграждение на поле и серьезных жертв удалось избежать. Английская федерация приняла решение не проводить здесь полуфиналы Кубка в течение следующих шести лет, а трибуна была значительно модернизирована. Как выяснилось потом, модернизирована недостаточно и за эту недостаточность 96 человек заплатили своими жизнями.
В конце 80-х представления о комфорте на английских стадионах несколько отличались от нынешних. Злосчастный "Леппингс Лейн" представлял собой трибуну из стоячих мест, которую от поля отделяло массивное прочное ограждение - полиция по-прежнему боялась вторжения фанатов. После 1981-го террасу разделили металлическими перегородками на 5 секторов и зрители должны были равномерно по ним рассредоточиваться. Общая вместимость составляла около десяти тысяч, два центральных отсека, на которые вел узкий туннель, могли принять около двух тысяч.
К двум часам дня у турникетов начала образовываться толпа. Многие фаны не смогли приехать заранее - на трассе в этот роковой день велись дорожные работы и возникла пробка, - а многие не захотели. Полиции на этой стороне стадиона было на удивление мало, упорядочить доступ к турникетам не удалось и вскоре поведение толпы стало стихийным. Чем меньше оставалось времени до начала матча, тем больше накалялась обстановка - никому из фанов не хотелось вместо старта игры обозревать штурм турникетов. Ситуация вышла из-под контроля. Толпа напирала и требовала открыть ворота (вошедшие в историю как "ворота С"), в нормальных условиях предназначенные для выхода, а не для входа. После некоторых колебаний суперинтендант Дэвид Дюкенфильд дал разрешение это сделать. Все условия для трагедии были созданы.
Как это часто бывает в подобных ситуациях, после всего случившегося нашлись люди, которые предупреждали, что открывать ворота ни в коем случае нельзя, что это приведет к катастрофе. Как это бывает еще чаще, знали, что надо делать, одни, а решение принимали другие. В тот момент оно выглядело оправданным - на подступах к турникетам началась давка и люди могли погибнуть уже там. Никто и не подозревал, что трагедию таким образом удалось не предотвратить, а лишь на пару минут отсрочить и, скорее всего, сделать еще более ужасной.
Главной и фатальной ошибкой стало то, что ворвавшаяся в ворота толпа не была равномерно распределена по секциям террасы "Леппингс Лейн". Почти все фанаты ринулись в туннель, ведущий к двум центральным отсекам (под номерами 3 и 4). Эти сектора и без того уже были переполнены - дополнительный приток около двух тысяч фанов оказался роковым. Те, кто входили в туннель, и представить себе не могли, что же творится на выходе из него. Это и в самом деле лучше не представлять - творился там ад.
На поле был дан стартовый свисток и матч начался, а на "Леппингс Лейн" в это время уже вовсю гибли люди. Зрители из первых рядов оказались буквально вдавлены в стальные решетки - их искореженные болью лица до сих в памяти тех, кто видел кадры видеосъемки. Тем, кто находился в серединке, было не легче - воздух заканчивался, люди теряли равновесие, падали и не могли подняться, получали травмы и увечья, умирали от удушья. Стояли душераздирающие крики, началась паника, людей обуял ужас.
В поисках спасения некоторые начали залезать на металлические ограждения, отделяющие трибуну от поля. Полицейские не имели понятия о том, что происходит и толкали фанов обратно. Они, похоже, думали, что обезумевшие фанаты просто хотят прорваться на поле. Болельщики "Ноттингема", увидев это зрелище с противоположного конца стадиона, стали скандировать в адрес скаузеров что-то оскорбительное, решив, что те надумали сорвать матч и с ними подраться.
Люди на "Леппингс Лейн" умоляли, кричали, требовали, чтобы полицейские обратили внимание на происходящее и хотя бы открыли проход на поле. Те долгое время оставались безучастными. Наконец, ворота были открыты. Случись это парой минут раньше - и многих жертв удалось бы избежать, парой минут позже - и погибших стало бы еще больше. У ада свои законы, время тут отсчитывается человеческими жизнями.
В 3.06 матч был остановлен - полиция все-таки осознала, что происходит что-то не то. Однако если кто-то думает, что после этого на поле "Хиллсборо" моментально появились врачи и кареты скорой помощи, чтобы моментально помочь пострадавшим и попытаться хоть кого-то спасти, то он заблуждается. Как потом было определено в расследовании лорда Тейлора, Дюкенфильд в этот момент просто "замерз" - у него не было ни малейшего опыта в проведении подобного матчей. Другие высшие полицейские чины тоже не решились взять на себя ответственность и проявить инициативу. В результате служители правопорядка выстроились на поле в кордон и ничего не предпринимали - многие из них и сейчас не поняли, что произошло.
Водитель "скорой" Тони Эдвардс приехал на "Хиллсборо" по звонку 999. Однако попасть на поле ему, как и десяткам других медицинских машин, не дали полицейские - они сказали, что фанаты там "до сих пор дерутся". В отличие от всех остальных, Тони им не поверил и проскочил внутрь. Это его "скорая", маневрирующая у "Леппингс Лейн", мелькает в кадрах BBC. Единственная. Таймер в углу экрана показывает убийственные цифры - 3.36. Для сотни людей помощь опоздала не на 30 и не на 40 минут - она опоздала на целую вечность.
82 человека скончались непосредственно на "Хиллсборо". Еще 14 затем умерли в больницах. Последней жертвой трагедии стал Тони Бланд, который ушел из жизни четыре года спустя. Все это время он был в коме и в сознание так и не пришел. 22-летний парень стал первым пациентом в британской истории, которому разрешили умереть по решению суда - ни малейших шансов выжить у него не было и 3 марта 1993-го его отключили от системы жизнеобеспечения. В черный список жертв "Хиллсборо" была внесена последняя фамилия. Зловещий счетчик замер на цифре 96.
История трагедии на "Хиллсборо" на этом однако не закончилась. Вечером 15 апреля началась уже другая история - история лжи и поисков правды, отчаянных попыток родных погибших добиться справедливости и тщательных попыток властей этого не допустить.
Официальная версия произошедшего появилась очень быстро - тут официальные лица действовали не в пример расторопнее. Всю вину за случившееся возложили на фанатов, которые якобы были пьяны, неуправляемы, пытались массово прорваться на стадион без билетов и устроить беспорядки. Дюкенфильд заявил даже, что именно они сломали те самые ворота С. Разоблачить эту ложь оказалось проще всего - камеры наблюдения четко зафиксировали, как ворота открыл полицейский.
Вообще, конечно, многое в этой истории поражает. На дворе стоял 1989 год, а не 1889-й, дело происходило в Великобритании, а не где-нибудь в Африке. В распоряжении полиции были исправные камеры наблюдения, радиосвязь, находящиеся внутри стадиона вполне могли получать информацию о том, что происходит снаружи. Однако трагедию не только не удалось предотвратить (хотя, казалось бы, нужно-то было всего-навсего задержать начало матча) - складывается впечатление, что было сделано все, чтобы она приняла немыслимые, дикие масштабы.
Газета The Sun в следующую среду вышла с кричащим заголовком "ПРАВДА", фаны "Ливерпуля" были обвинены в мародерстве, оскорблении отважных полицейских, пытавшихся помочь пострадавшим, и в других смертных грехах. Главный редактор Келвин Макензи позже признался, что информацию получил от члена парламента Ирвина Патника, который откуда-то все прознал, хотя сам даже не был на матче. The Sun с тех пор пользуется в Мерсисайде особым уважением - после объявленного бойкота продажи таблоида в Ливерпуле упали до минимальных отметок.
Потоки лжи и нечистот, которыми многие вольно или невольно оскверняли память погибших, попытки должностных лиц снять с себя ответственность и переложить ее на других сделали эту историю отвратительной и возмутительной.
Особое негодование вызвал тот факт, что конечной точкой разбирательств было объявлено время 3.15. То, что случилось потом, никого кроме родных пострадавших уже не интересовало. Считалось, что после этого момента никого спасти было невозможно, что все погибшие к этому времени уже получили травмы, несовместимые с жизнью. Это снова неправда. Энн Уильямс, мать 15-летнего Кевина Уильямса, умершего на стадионе, четыре года пыталась самостоятельно докопаться до истины и, проконсультировавшись у врачей и отыскав свидетелей, выяснила, что ее сына вполне можно было спасти. Кевин был жив и в 3.15, и в 3.40, и в 4.00, однако никто не стал оказывать ему медицинскую помощь. Карета "скорой" сначала проехала мимо, потом медсестра посветила парню в глаза и сказал, что он скончался, затем его отнесли в зал, где Кевин неожиданно очнулся и прошептал: "Мама", после чего умер на руках у женщины, пытавшейся делать ему массаж сердца.
История Кевина не уникальна - многие из очевидцев утверждают, что при правильной организации помощи пострадавшим спасти можно было еще не одну жизнь.
Позже выяснилось, что более сотни рапортов полицейских о событиях на "Хиллсборо" были в последствии изменены их начальством по согласованию с юристами. Всякие упоминания об ошибках офицеров, сведения и эмоциональные оценки происходящего, не укладывающиеся в официальную версию, были отредактированы или просто выброшены. Однако даже выявленные факты фальсификаций влияния на решение суда не оказали. В 1997-м были назначены новые судебные разбирательства, но через год дело снова закрыли, а расследование не принесло никаких результатов.
...30 апреля "Ливерпуль" провел первый матч после трагедии - в Глазго, против "Селтика". Выживший на "Леппингс Лейн" Робби Эшкрофт отправился на эту игру и был поражен увиденным. Перед матчем он познакомился с болельщиками "Селтика", которые провели его на свою трибуну. "Чтобы попасть на террасу, понадобилось не меньше 10 минут - фаны "Селтика" обнимали нас и сочувствовали, - вспоминает Эшкрофт. - Со стартовым свистком шум стал нарастать. Болельщики "Селтика" и "Ливерпуля" запели "You’ll Never Walk Alone", слезы катились по лицу наших новых приятелей. Это был один из самых трогательных моментов, которые я когда-либо переживал". Матч прошел в спокойном темпе, "красные" выиграли 5:1 и каждый гол "Ливерпуля" болельщики "Селтика" встречали с восторгом.
Чуть позже "красные" играли дерби на "Гудисон Парк" с "Эвертоном". Отношения между фанами команд были натянутыми, но тут они сели вперемешку. После минуты молчания болельщики "Ливерпуля" затянули "You’ll Never Walk Alone", болельщики "Эвертона" вскинули свои бело-синие шарфы и присоединились к ним. Робби Эшкрофт был и на этой встрече: "Взрослые люди, фаны "Ливерпуля" и "Эвертона", плакали бок о бок, а наш гимн разносился над трибунами "Гудисона". Очень обидно, что понадобилась такая трагедия, чтобы восстановить когда-то порванные связи..."
С фаном "Ливерпуля" трудно не согласиться. Хоть что-то в этой трагедии было настоящим, искренним, трогательным, человечным, хоть что-то сумело вернуть веру в истинные ценности, которые невозможно отредактировать. 96 человек в возрасте от 10 до 62-х ценой собственной жизни напомнили миру о том, о чем он постоянно забывает.
RIP