Валерий Шкляр не давал интервью больше 20 лет. Не потому, что сказать нечего, а потому, что желающих слушать не осталось.
Валерий Шкляр не давал интервью больше 20 лет. Не потому, что сказать нечего, а потому, что желающих слушать не осталось.Почему не любят слушать? Потому что неприятно. О чем бы он ни говорил, все называет своими именами, а это у нас не любят. А говорить надо, и делать что-то. Потому что хуже дела в спорте еще никогда не обстояли. Не только в спорте высоких достижений, о чем все сокрушались после Ванкувера. На теннис государство особого внимания не обращает. Хотя многие чиновники играют в эту игру и любят ее. Сейчас трудно поверить в то, что в советские времена в Калининграде трижды на "Спартаке" проходил Чемпионат Советского Союза, чемпионаты России проводились каждый второй год. А корты, кстати, на всю страну были известны как элитные.
Возможен ли какой-то совместный проект, в котором интересы частного инвестора найдут поддержку со стороны властей? Нужен ли вообще этот теннис? Это не я спрашиваю, это Шкляр раз десять сказал. А ответа не получил.
ПРЕСТИЖ ОСТАЛСЯ ПРИ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ
— Валерий Федорович, есть две темы для разговора: одна грустная, вторая веселая. Веселая — о теннисе, грустная — о теннисе в Калининграде.
— Мне кажется, ничего страшного нет ни в одной из них.
— Фактически теннисная инфраструктура в городе находится в серьезном упадке.
— Ее вообще нет. При советской власти два главных теннисных стадиона "Труд" и "Спартак" принадлежали профсоюзам. Сейчас они в частных руках. Какое-то время "Спартаком" владел мой бывший ученик (Александр Волков. — Авт.). Сомнительно владел, с моей точки зрения. Хотя, конечно, привел стадион в нормальный вид — визуально, так, чтобы можно было обозначить это как корты. Потратил примерно двести тысяч долларов. Появилась вывеска "Теннисная академия Волкова". Я там даже каким-то учредителем был. Но не стадиона "Спартак", к сожалению, а этой теннисной академии.
— Ну а почему дальше не пошло?
— Стадионы были уже в таком состоянии, что на них ничего нельзя было делать. Это, наверное, единственные стадионы в мире, где нет раздевалок, душевых, туалетов и тренерских помещений. Люди в кустах переодеваются. В кустах, наверное, и нужду справляют. Хотя качество корта на "Спартаке" еще более-менее. А кто "Трудом" владеет, не знаю. Он, наверное, существует за счет стоянки автомобилей. Понятно, что люди зарабатывают деньги. И нашей местной власти безразличен и теннис, и другие виды спорта, и многое другое. Эти сооружения уже нельзя назвать спортивными. Это некие точки, где можно имитировать занятия теннисом. И родители думают, раз они деньги платят, у них растут спортсмены. Видимо, есть люди, заинтересованные в том, чтобы довести стадионы до такого состояния, когда никто не вспомнит, что тут кто-то во что-то играл, и тогда спокойно можно строить на этой территории дома. Вот молодые тренеры ходили к власть предержащим. Им сказали: "Что вы переживаете? Купите участок на Окружной или на Сельме и стройте стадион. В теннис ведь играют богатые!"
— Действительно, к теннису привлечены люди влиятельные. Непонятно, почему они хотя бы для себя не могут что-то сделать...
— А мне понятно. Влиятельные люди — на какое-то время влиятельные или они, как на значили, — на всю жизнь влиятельные? Они временщики. Ну, помучился 40 минут. Все равно получил удовольствие, с одного вида деятельности переключился на другой. И забыл. А мы, тренеры, в этом дерьме постоянно. И деваться некуда. Нам представители власти говорят: земля дорогая, ее надо использовать по максимуму. А какой нормальный российский бизнес мен будет вкладывать деньги в то, что не дает сию минутную прибыль? Раз в месяц помахать ракеткой, и так сойдет. Логически я их понимаю. Если ты деньги вкладываешь, а они прибыль не приносят, значит, это бездарное занятие. А они не такие бездарные люди, раз заработали хорошие деньги. К сожалению, спорт не приносит прибыль, он при