КАКОВА БЫЛА ЦЕЛЬ СОЗДАНИЯ ФИЛЬМА «Тайсон», НА КАКУЮ АУДИТОРИЮ ОН РАССЧИТАН?
Это фильм для мужчин. Для мужчин любого возраста. Я согласился сниматься в этом фильме не потому, что хотел рассказать о своей жизни, а потому, что мне надо было заработать денег на наркотики, мне было все равно, увидят его или нет. Но он был хорошо принят зрителями и критиками, и я осознал, что это воля Аллаха.
РАССКАЗЫВАЯ О СВОЕЙ ЖИЗНИ ВЫ ЗАПЛАКАЛИ. ПОЧЕМУ?
На самом деле я не хочу об этом говорить... Я потерял дочь. Понимаете, у нас были планы. Если у вас есть родные, семья, вы знаете, о чем я говорю. Семья всегда строит общие планы, например, родители собираются купить ребенку дом или отправить его в хорошую школу. А когда один из членов семьи умирает, все мечты рушатся, все это теряет смысл. (На глаза наворачиваются слезы, кажется, что он и сейчас заплачет.) И эти планы — это смысл жизни, понимаете?
В зале на несколько секунд наступает тишина. Даже неугомонные фотографы замирают. Кто-то робко спрашивает:
ВЫ СОБИРАЙТЕСЬ ПРОДОЛЖАТЬ КАРЬЕРУ АКТЕРА?
Я буду сниматься в кино, сейчас на очереди два проекта, предположительно мы будем работать с компанией Warner Brothers. Вы знаете у меня семь детей, их надо кормить!
Все облегченно смеются и пресс-конференция продолжается.
МАЙК, ВЫ ПРЕКРАСНО ВЫГЛЯДИТЕ. КАК ВЫ ПОДДЕРЖИВАЕТЕ ФОРМУ?
Сейчас я в хорошей форме, я потерял 140 фунтов. Был момент, когда наркотики и алкоголь чуть не погубили меня. К тому же я был в депрессии после смерти дочери и даже хотел покончить жизнь самоубийством, но потом взял себя в руки. Я неплохо выгляжу, но, проведя на ринге три раунда, заработал бы сердечный приступ. Хорошая форма и хорошее состояние — разные вещи. Форма — это всего лишь внешний вид, а состояние предполагает возможность двигаться, действовать.
ВЫ ОБЛАДАТЕЛЬ МНОЖЕСТВА ТИТУЛОВ И НАГРАД, ВЫ ПОСТАВИЛИ МИРОВОЙ РЕКОРД, ОТПРАВИВ СОПЕРНИКА В НОКАУТ НА ВОСЬМОЙ СЕКУНДЕ. ГОРДИТЕСЬ ЛИ ВЫ СВОИМИ ДОСТИЖЕНИЯМИ?
Нет, я не горжусь этим. Такие вещи больше меня не радуют. Когда я был моложе, это было для меня достижением, но с возрастом я осознал, что не совершил ничего достойного в жизни, и купил больницу. Отправить кого-то в нокаут — это ерунда, помогать детям, содержать больницу — это достижение. Мне почти 45 лет. Если б я гордился тем, что 20 лет назад отправил человека в нокаут за восемь секунд, то мне требовалась бы психологическая помощь. Это ненормально. Самое страшное оскорбление, которое мне можно нанести, — сказать, что я такой же, каким был раньше. Это прошлое. Того Майка Тайсона больше не существует.
ВЫ НЕ СОБИРАЙТЕСЬ СТАТЬ ТРЕНЕРОМ?
Тренер по боксу — очень специфическая работа, не каждый хороший боксер может стать тренером. К тому же пока у меня нет желания никого тренировать, возможно, я подумаю об этом в будущем.
СКАЖИТЕ, МАЙК, ВЫ ВСЕГДА БЫЛИ УВЕРЕНЫ В СВОИХ СИЛАХ?
Нет, я совершенно не верил в себя. У меня не было причин верить в себя, в детстве надо мной постоянно издевались и избивали. У меня были проблемы с законом, и, когда я находился в исправительном учреждении для малолетних преступников, кто-то познакомил меня с тренером по боксу. Он рассказал мне много интересного обо мне. Тогда я особо ничего не понял, но это заставило меня развиваться, двигаться дальше, пока все не зашло слишком далеко. Когда я принял ислам, то осознал, что это был Бог, и все то, через что я прошел в жизни, было необходимо для того, чтобы вернуть меня к реальности.
ЧЕГО ВЫ БОЛЬШЕ ВСЕГО БОИТЕСЬ В ЖИЗНИ?
Аллаха. Я знаю, что прожил свою жизнь безрассудно, и, когда я встречусь с Богом, он не будет добр ко мне. Я много молюсь, но все равно попаду в ад за все то, что сделал, но это не мешает мне радоваться жизни здесь и сейчас.