Авария кардинальным образом изменила жизнь Рафаэля Пуаре. Впервые после декабрьской трагедии он ответил на вопросы, рассказав и о том, о чем ранее никогда не задумывался...
Еще каких-то три месяца назад француз Рафаэль Пуаре был счастливым человеком, занимался любимым делом, тренируя юных норвежских биатлонисток. Но ужасная авария, в результате которой спортсмен чудом выжил, очень многое изменила в его жизни.
На вопросы журналистов он отвечал в своем красивом домике в Эйкеландсосене. Его голос по-прежнему несет на себе отпечатки трагического инцидента. Фактически заново родившийся, он счастлив, что поразил врачей своим быстрым выздоровлением, и рад видеть улыбки на лицах родственников. Таким Рафаэль Пуаре предстал перед представителями французских СМИ впервые после декабрьской аварии, которая могла вообще оборвать его жизнь.
— Рафаэль, что вы помните об аварии?
— Помню абсолютно все. Было 28 декабря. Мои дети катались на лыжах на трассе для новичков, а я на квадроцикле. Я приехал на вершину спуска, а затем решил вернуться и позвать детей. Покатился я медленно, но там было так много снега, что колеса блокировались, квадроцикл перевернулся, а меня опрокинуло вниз, причем защиты на мне вообще никакой не было. В результате я затылком очень сильно ударился о какие-то железки. Мне сразу стало понятно, что дела плохи. Я почувствовал, что меня как будто бьют током, но руками и ногами двигать мог. Моя семилетняя дочка Эмма побежала искать жену Лив и позвала на помощь. К счастью, быстро отреагировали спасатели. Они оказались настоящими профессионалами, потому что малейшая ошибка могла привести к фатальным последствиям. В общем, меня доставили на вертолете в больницу в Бергене.
— Как вы пережили пять дней, предшествовавших операции?
— Диагноз, поставленный врачами, был суров. Перелом двух позвонков. Сломанная кость остановилась в миллиметре от спинного мозга, я был на волосок от смерти. Я не приходил в сознание, потому что меня обкололи препаратами. На голову мне надели специальную каску для того, чтобы перед операцией выпрямить позвоночник. Сначала ее вес составлял восемь килограммов, потом пришлось увеличить до 24, ведь мои мышцы из-за занятий спортом были слишком эластичными. Врачи не делали никаких прогнозов. Я вообще ничего не помню, а вот Лив натерпелась страха.
— Наконец 3 января последовала операция. Как она прошла?
— Хирургам необходимо было действовать очень аккуратно, потому что снижение давления кости на спинной мозг могло закончиться плачевно. Последствия были бы непоправимыми. К тому же врачи хотели меня перевернуть, но вышло это только с четвертого раза. Операция длилась в течение 12 часов, и после нее вердикт докторов был крайне пессимистичным. На хирургическом столе я шевелил руками, но потом два дня совсем не мог двигаться. Это довело меня до слез. Лив пережила кошмар. Она почти не спала и чуть не сошла с ума. Обследования выявляли только проблемы, а также существовал риск, что я на всю жизнь останусь инвалидом.