Да кого там черт, несет, прости меня господи, заорал патриарх, отрываясь от графика котировок ньюйоркской биржи. Не дают делом заняться, о путях вывода России из кризиса подумать. Чего у тебя Димитрий, почему рожа красная, для чего у Малюты Лаврентича рожа шире этого, сам знаешь. Нажрались опять с утра! Дак ить того, батюшка - ристалища заново начались, теперь людишки о кризисах подзабудут, да и то, на что им наши деньги в казне считать, когда можно Сухинина и так и этак. А еще в виртуале, икнув добавил Скурата, типа как наш Коржик - раз и все. Что, изменился с лица владимир, опять дрянь какую-то на Москву приволокли, тут еще не понятно как ваш коллайдер останавливать. Да ладно, приосанился великий князь - дело то пустяковое, ну дают коровы у Лужка молоко зеленое, так он его все равно с будуна пьет. К делу, нрегодные, затопал ногами патриарх. Вперед вышел Мудко и, шаркнув ножкой, затороторил. Ить как дело-то было - поначалу все никак и никак, как князь ростовский щеки не надувал, так и не сподобились, а опосля как Коржик вдул, так вдул. А перевозчикам слабо, икнув в очередной раз и, падая на пол, промычал Малюта. А наши не смогли. Что ты несешь, зашипел князь, какие наши, а неровен час писаки сдесь. Ну, вобщем Мишка Дан бился храбро, даже полешка наша сподобилась, до сих пор пьет, в счастье свое не верит. А нука, патриарх отдернул занавесь и устремил орлиный взгляд на карту - что татарва? Порубали казачков то с Кубани, опять Семак-паша намутил. Не могли людишек ценить, вот они и зачали обрезания делать. Ладно, как у Гинера? Дык тож инопланетянами поглумились, покром сали зеленых человечков. Да и с абреками, надежа-патриарх что-то нето, бились, пока не победили. Вот она, великая идея, вот спасение, патриарх размашисто перекрестился, нашли выход из кризиса - людишек на ристалища пускать, нехай друг другу морды бьют, спасена Россия. Вторя патриарху на улице палило солнце, весело чирикали воробьи и орали коты, весеннее обострение вступало в свои права!
- Ну, слава Богу, - и патриарх благодарно перекрестился на Ежовую икону, и тут же делово поинтересовался, - а что Лужка, кепконосца, то же покупателям всучили?
На лице Князя отразилось искренне недоумение.
- И колечки Московские продали? И фигуры гигантскоманные? Они хорошо на лом цветной пойдут. Главное, что бы Кремль в общий пакет не входил. Хотя, - уже гораздо задумчивей протянул патриарх, - хотя, хотя смотря сколько предлагают.
- Твое первосвященство! Ты ж не понял! То дружину московскую продают. А не стойбище.
- Не стойбище? – опечалился патриарх. – Жаль. А я уж размечтался. И чего тогда орешь? Чего баламутишь? Ну и кому, хоть продают?
- Красным быкам.
- Они что теперь в корриде выступать будут?
(за окнами малиновым звоном поплыло: «Москва, звонят колокола…»)
Патриарх испытал чувство дежа-вю. Голова начала слегка кружиться.
- Кому продали, - неуверенно спросил он, - Красным быкам? Он теперь тоже в корриде будет чувствовать? Быком, али матадором?
-??? Не, твое первосвященство. Хохлам продали.
И уже чувствуя, что реальность уплывает из-под ног, патриарх промямлил:
- Хохлам? На сало?
( а за окном, колокола перестали малинить, и резво, набатом, зазвенели Гопаком)
Патриарх искренне опасаясь воплей Князя, и последующего приступа дева-вю, полез под лавку. Трындыча всеми колесами в палаты вкатилась колесница. На ней восседал Сема.
- Я вернулся, - с порога заорал он. – Я вернулся, а ты апелляцию не утвердил. Обижусь и обратно к хохлам уеду.
- А ты не сало? – сам себя пугаясь спросил его патриарх.
(а за окном, в вертком темпе гопака, бренча стыками рельс загудело: «Наш паровоз, вперед лети..»)
Так ить татаров разбили , до самой Москвы дошли , а вои Гинерова их в лесу химкинском порешили .
И как - боле не сунутся , вот неугомонные , ватажники федунцовые их в самой Казани били , а все одно лезут . Ну слава тебе господи што отбились , что дружина надежная была .
Дык есть еще и ... Попытался затянуть старую песню Мудко , пытаясь отработать промахшие сероводородом тридцать серебренников, но был грубо и жестоко остановлен великим князем , недавно , в тайне от патриарха вступившим во фратрию - ты бы молчал чаще и денег из казны тырил меньше , забыл , что Малюте еще за луизитанца не ответил . По доброму лицу опричника и бегающим глазкам вороватого боярина было видно что помнят оба . А по Москве плыл малиновый звон , отмечающий то ли победу над татарами , то ли начало лета .
-Князюшка выгляни, что это за стон, что у них песней зовется.
Рискуя выпасть из окна, Князь, по пояс высунулся из окна патриарших палат.
По Москве-реке, плыли, расписные под Лук и Ойл его, Федунцовые челны. На переднем, Карп Георгиевич шатаясь и бухой,….. стоял привязанный к матче. На его шее тяжелым грузом висело колесо, от паровоза.
- Да вроде, твое первосвященство, Федунец опять своего воеводу, как не справившегося, топить будет.
- Это ж какого по счету? Он так скоро весь погост своими воеводами заполнит.
- Так у них, вроде уже традиция образовалась. После поражения воевод казнить. Вот этого похоже топить будут.
- Ох, нет в Федунце человеколюбия.
- А стоит ли твое первосвященство, человеколюбием заниматься? Карп не так прост. Правда это уже по твоей части. Но все же послушай. Намедни, Карп, молодым волком пытался обернутся. То есть оборотнем стать, пусть и без погон. Ведовством и вызывание духов.
- Да? - И патриарх задумался.
Начало пахнуть березовыми поленьями, и уютно потянуло костерком.
Гмумливо улыбаясь, Консультант чокнулся с зеркалом.
- Ручку отдай! – С порога начал патриарх. Боярин мысленно попрощался с родственниками, и пожалел, что не сбежал в Аглицкое королевство. За компанию с Ондрюшкой и Чичиваркой.
- Ладно, успокойся, шучу. – И патриарх заулыбался, довольный произведенным эффектом. Слега пришедший в себя боярин вспомнил, что он не Дерипаска. А значит и подписывать ни чего не должен. – Ты, мне, мил человек объясни, что в ведомстве твоем творится? Чего это стон и плач в подметных листках стоит? Кто что купил? И кто кого продал?
- Решаем. Все решаем. И решим! Твое первосвященство. – Как на партийном митинге отрапортовал боярин. – Вот комиссию создадим, и решим.
- А судьи кто? – Еще раз пошутил патриарх. Боярин сбеднул с лица, но пусть и тихо, но уверенно ответил:
- Сие тайна великая есть.
- Даже от меня? – С чувством удивился патриарх. Боярин твердо кивнул.
- Хм. То-то я смотрю, Малюта со Степашкой, как угорелые по дворцу носятся. – И патриарх подмигнул боярину. Мудко сделал каменное лицо, и чуток отойдя от испуга, попытался свести глаза в кучу. Патриарх был явно настроен дружелюбно.
- Что решать будете?
- Отсутствие борьбы. Со стороны Летучих обезьян.
- Борьба, - оживился патриарх, - вольная? Дзюдо? Может самбо?
За окном мелькнула рыжая борода главного Чечена. Думный боярин поперхнулся, и еще раз пожалел об Англицком королевстве.
- Да ладно, отпуск близится, - весело ответствовал Зыря.
- Угу. Хорошо. А то битва с горцами не очень вышла.
- А мы уже и с горцами бились, - искренне удивился Зыря, - запамятовал я видать. Ну и как?
- Хреново.
- Да, жаль у них не тундра. – Воздохнул Зыря, и в очередной раз взмахнув хююпей затянул, про замерзавшего ямщика.
- Индиана Джонс, - подумала анаконда.
- Гадюка, - подумало, то, что под панамой.
Следом, за панамой из густых лиан появилось ружье, мачете, и только потом вылез небритый человек, который все это тащивший на себе. Его волнистые белокурые волосы были давно не мыты. А в глазах плескалась ненависть к всевозможной флоре и фауне.
Гад, все же этот мой начальник, печально думал искатель приключений. Обещал, что будет сплошной пляж, солнце и песочек, океан, и креолки в бикини. А еще что все здесь поголовно ходят в белых штанах. А что в итоге? Москиты, обезьяны, гадюки, и какие-то придурки с копьями. Чего этим придуркам в набедренных повязках было надо, он так и не понял. Но на всякий случай пристрелил. Так как вид их не внушал доверия.
Человек слишком задумался, и это тут же сказалось. Нога предательские поехала вниз и в сторону, и новоявленный покоритель сельвы рухнул вводу. Близлежащий крокодил уверенно решил, что завтрак сам идет ему в пасть. Что в этот момент грезилось путешественнику мы не знаем, но он довольно мило улыбнулся крокодилу. А сам крокодил, внимательно осмотрев улыбку, решил, что диета и пост, не самые плохие в мире вещи. Говорят, что в дальнейшем этого крокодила, более не видели в этой реке. А что подался он на побережье, и там стал проповедовать болотным крокодилам вегетарианство.
Продолжение следует завтра
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗАВТРА,
А то у меня текста на несколько вордовских листов. Сразу не выложишь, да и кто такой объем за раз осилит?)))))
- Индиана Джонс, - подумала анаконда.
- Гадюка, - подумало, то, что под панамой.
Следом, за панамой из густых лиан появилось ружье, мачете, и только потом вылез небритый человек, который все это тащивший на себе. Его волнистые белокурые волосы были давно не мыты. А в глазах плескалась ненависть к всевозможной флоре и фауне.
Гад, все же этот мой начальник, печально думал искатель приключений. Обещал, что будет сплошной пляж, солнце и песочек, океан, и креолки в бикини. А еще что все здесь поголовно ходят в белых штанах. А что в итоге? Москиты, обезьяны, гадюки, и какие-то придурки с копьями. Чего этим придуркам в набедренных повязках было надо, он так и не понял. Но на всякий случай пристрелил. Так как вид их не внушал доверия.
Человек слишком задумался, и это тут же сказалось. Нога предательские поехала вниз и в сторону, и новоявленный покоритель сельвы рухнул вводу. Близлежащий крокодил уверенно решил, что завтрак сам идет ему в пасть. Что в этот момент грезилось путешественнику мы не знаем, но он довольно мило улыбнулся крокодилу. А сам крокодил, внимательно осмотрев улыбку, решил, что диета и пост, не самые плохие в мире вещи. Говорят, что в дальнейшем этого крокодила, более не видели в этой реке. А что подался он на побережье, и там стал проповедовать болотным крокодилам вегетарианство.
Человек с трудом выбрался на болотистый берег. Воздух был влажен. Вода буквально пропитывала все вокруг. Обсохнуть не удастся,- печально размышлял искатель приключений. И так уже не первый день. Все вещи раскисли. – И он, вздохнув, снял рюкзак и принялся рыться в нем. Через не долгое время, он достал из глубин своего рюкзака смятую бумажонку. Еще недавно бывшую ему путеводной звездой. На этой самой бумажке и была изображена цель его путешествия. Нет, это не карта. Нет, на ней не было указаний, где искать клад. Это был портрет. Конечно, теперь тяжело разглядеть в этом грязном, мокром, расползающимся в руках комке бумаги портрет. Но когда это был портрет. И его и вручил нашему путешественнику начальник. Когда-то, наверное, уже давно, в одной далекой от солнца стране, где даже летом невозможно согреться. И вот благодаря этому портрету, посланный человек, и должен был разыскать темную личность.
Беглеца. Вдумайтесь, только с помощью одного портрета. И имени.
продолжение следует
Караоке был уверен, родня по матушке не сдаст.
продолжение следует
Но время смывает следы. Даже из воздуха. Даже следы фасоли. И через несколько дней путешественник, с волнистыми волосами, потерял след.
И ему начало казаться, что он ходит по кругу. Его кусали москиты. Ему улыбались крокодилы. Змеюки прикидывались лианами, а сверху орали обезьяны и попугаи. Правда одна мартышка…, но стоит ли об этом?
На четвертый день тяжелого пути по сельве он улыбнулся пуме, а потом съел ее.
На пятый день, он отнял у макак бананы. Обезьяны оказались злопамятными, и теперь при первой же возможности швырялись с верхушек деревьев апельсинами и калом. Буйство красок, и не кончаемые вопли дурных попугаев сводили его с ума.
В конце недели ему попалась на пути большая река. Прикинувшись жертвой, наш герой подманил к себе трех аллигаторов. Еще долго речные животные будут вспоминать не обычную речную тройку, и песни про расписные челны. А человек вспоминая это приключение, любовно поглаживал кисет из крокодильей кожи. Но самое противное, это болото. Не одно болото. А много болот. Нескончаемая череда болот. Но приказ есть приказ. Найти, и привезти обратно. И в рюкзаке блондина весело перезванивались наручники и рабский ошейник. Можете не сомневаться, приказ будет исполнен.
продолжение следует
Все же через некоторое время наш герой нашел подручные способы переправки через болота. Правда, анаконды были не довольны. А вы были бы довольны, если бы из вас вязали плоты и плели мокроступы?
А к концу второй недели он и наткнулся на тех придуроков с копьями. Большая часть их была в набедренных повязках. И все. Что очень удачно выдавало среди них женщин. Не креолки конечно. Но вы сами две недели по сельве прогуляйтесь. Чьего общества вам захочется? (Правда одна мартышка…. Но стоит ли об этом.) Так чего вам захочется после двухнедельного пребывания в этих красиво ужасных местах, на одних сухарях, да крокодилах? Правильно. Мяса. И очень желательно жаренного.
С первого взгляда, распознав в людях с набедренными повязками дикарей, наш герой, стал жестами объяснять, чего ему хочется. Трудно сказать, что из этого поняли дикари. Но поняли они его видать слишком буквально. Причем буквально близко к своей шкуре. А может уже были наслышаны, от обезьян, об этом путешественнике. И точно так же ответили ему жестами. Поняв, что переговоры зашли в тупик, блондин применил последний довод. Благо патронов к винчестеру было в достатке. (Через несколько лет эти глупые ученые будут очень удивляться, куда откочевало одно маленькое племя из этого района сельвы). В общем, блондин остался без мяса, и возможных других прелестей жизни. Но он не знал главного. Именно эти дикари и могли дать ему верное направление поисков.
продолжение следует
Караоке гонимый мыслью о морозах направил путь свой в племя матери. По непроверенным слухам там не знали ни о существовании другого материка, ни о кругом кожаном предмете, который его заставляли от рассвета до заката пинать на том далеком материке. А так же понятия не имели ни о кризисе, не об Интернете. Ни о злых торговцев овсом. Он надеялся, что в объятиях родни забудет далекие поля ристалищ и своих кровожадных командиров. Путь был, конечно, не близкий, но, посшибавши бананов и плотно ими, подкрепившись, Караоке, испросил разрешения у духов воды и переправился на другой берег реки.
продолжение следует
И тут что-то очень сильно приложило его по темечку. Апельсин, понял он. И даже сразу догадался, кто это сделал. И действительно, из ветвей высунулась симпатичная мордочка мартышки. ( Помнится я уже упоминал о ней).
- Иди сюда. Че покажу. – И он поманил ее пальцем.
О чем он ей говорил, чего показывал, в принципе не известно. Но примерно через полчаса, мартышка, с выражением неземного блаженства на мордочке скрылась обратно в кроне дерева. Весь ее вид выдавал чувство огромного удовольствия.
продолжение следует