Тема для поднятия настроения!
Здесь юмористические рассказы не только про Брайана, но и про других известных фигуристов мирового уровня)))))Вообщем, я ржала)))))Название: Затянувшиеся новогодние праздники
Герои: Баттл, Вернер, Абботт и другие по-немножку
10 дней валяния балды сказывались самым печальным образом на всех участниках праздника. Иные влачили амебное существование, а другие и вовсе превращались в овощь, размазывая тело по шезлонгу.
Не терял бдительность один Жубер. Он вовсю скакал вокруг бассейна изредка запрыгивая в него, чтобы освежиться, да и сделать ряд упражнений в воде.
- И чего он мельтешит? - лениво потягивая коктейль из киви осведомился Вернер.
- Чемпионат Европы хочет выиграть. - снимая солнцезащитные очки и глядя на спину Бриана ответил Баттл.
- М! А я думал мой корейский массажист все позвонки ему местами переставил. Так и знал, что нельзя доверять аборигенам, чьего языка не понимаешь! Вот я по-немецки могу, по-английски могу, по-русски могу. А по-ихнему не бельмеса!
Томаш что-то посчитал в уме, загнул все пальцы на руках и даже два на ногах и гордо вскинув челку спросил:
- А ты по-каковски можешь?
Баттл снова приподнял очки, бросил взгляд на собеседника, водрузил все на место и расслабился:
- А я могу приехать на чемпионат мира в качестве аутсайдера и выиграть его.
- Неееет - протянул обиженный Вернер. - Так не честно. Это удар ниже пояса. А туда Каролина попросила не метить.
- А ты вот - переводя тему, задал вопрос Джеффри. - почему не тренируешься? Тебе же актуально!
- Посмотри в мои глаза! Красивые?
Баттл тихо зарычал, повернулся на шезлонге, снял очки и долго разглядывал темно-зеленую вязь узора на салатовом фоне в глазах Томаша.
- Зеленые. - довольно заключил Джеффри. - Красивые.
- Вот и думаю, что красивые. И судьи так думают. За глаза такие все что угодно дадут. Тебе ли не знать!
- Мне не за красивые глаза дали - проворчал Баттл, - а за упорный труд.
- Ну да. Я тоже так всегда говорю.
Мимо веселой трусцой проскакал Жубер, размахивая руками на манер Лайсачека. Этот прием он называл "ветряная мельница" и утверждал, что он лучше всего помогает раскрыть лирическую составляющую. Правда составляющую чего именно не мог ответить ни Бриан, ни Эван.
- Ладно, с тобой все ясно - а чего этот человек-веер все по сторонам оглядывается? Потерял кого? - вновь завязал разговор Джеффри.
- Да он все никак решить не может - по мальчикам он сегодня или по девочкам. Видишь то на Ю-ну, то на Джереми поглядывает.
- По мне так лучше Джереми - проболтался Баттл и тут же покраснев добавил - Ну как можно с Ю-Ной, она же национальное достоянее Кореи. Это как с целой страной... Бррр. Да и маленькая она.
- А по обоюдному согласию не подсудно - заржал Вернер.
- Щас досмеешься мне, брошу в басейн. Ты ушибешься и Вейр будет ночью тебя жалеть. Долго и ненасытно.
Жубер пошел на второй круг по периметру бассейна.
Вернер обиженно замолчал, пробурчав перед этим:
- Вон, тащится сюда твое зеленоглазое сокровище. Забирай его покуда Джонни не забронировал.
Баттл подобрался, сделал еще более ничего не значащее лицо, чем обычно - короче говоря вытянулся и улыбнулся самой широкой улыбкой.
- А...я...э.....тут....вот - пожаловался Абботт, одновременно попросив разрешения присесть.
- Падай, конечно - гостеприимно подвинулся Вернер, за что получил солнцезащитным кремом в нос.
- Ты просил передать, а я как-то забыл - процедил сквозь зубы Баттл и обратился к Джереми - Пусть намажет свое чемпионское тело, а ты иди сюда, тут и солнце удачнее падает и обзор лучше.
- М? - осведомился гость разницей в обзоре.
- Ну.... вот и Бриана лучше видно!
Название: Новогодняя самодеятельность
Автор: aakela
Вид: фик
Жанр: юмор
Герои: Ягудин, Плющенко, Вернер, Вейр, Лайсачек, Ламбьель, Ода, Жубер, Чан, Такахаши, Эббот, Риппон, Мроз.
Пейринг: Ягудин/Плющенко, Ламбьель/Вейр
Рейтинг: PG-13
Отказ от прав: все герои полностью вымышлены, все сходства с реальными персонажами абсолютно случайны.
Примечание: написано к челленджу «Новый год»
Ягудин угрюмо сидел за своим столиком со стаканом виски и медитировал на переливающуюся огнями елку. Новогодний праздник только начался, а Алексей уже вполне осознанно успел набраться по самые гланды.
Во-первых, его нервировал предолимпийский ажиотаж, особенно остро ощущающийся в этом празднично оформленном зале, так как, согласно задумке организаторов, основная доля гостей приходилась на «зимнюю» спортивную элиту.
Во-вторых, Алексея нервировал тот факт, что в программе увеселений, помимо профессиональных эстрадных номеров, особое внимание уделялось самодеятельности гостей. А олимпийский чемпион, давно уже значась в списке участников, так и не успел подготовить номер. Оставалось рассчитывать либо на стихийную импровизацию, либо на внезапное примазывание к чьему-либо выступлению.
В-третьих, Ягудин чувствовал себя на всех обиженным, поэтому держался особняком от многочисленных коллег, прибывших на праздник. Поводы были разные.
Жубер, например, коварно воспользовавшись сильно нетрезвым ягудинским состоянием, выпросил дорогой Лешиному сердцу «Overcome» в обмен на лыжи. А когда Ягудин протрезвел, снял лыжи и захотел поменяться обратно, то было уже поздно – прошло полсезона.
Однако выходка Жубера не шла ни в какое сравнение с вопиющим предательством Плющенко, который, видимо, пережрал своего ужаснувшего мир допинга и окончательно повредился рассудком. Ничем другим Леша не мог объяснить его ночной звонок и яростные вопли о том, что «рыбак рыбака видит издалека, но это не дает Ягудину никакого права использовать его, плющенковское, ноу-хау и импровизировать на льду с личным скрипачом, а потому ни на какую сраную авербуховскую премию он с ним не поедет, а лучше проведет отличный вечер в бане с …» - на этом месте чертова связь оборвалась. А когда Леша вышел из ступора и, прочистив ухо, перезвонил, чтобы уточнить про баню, то к телефону почему-то подошел Вейр и на чистом русском языке попросил их больше не отвлекать. А когда Леша перезвонил еще раз, чтобы уточнить, от чего именно их не надо отвлекать, то подошел Ламбьель и сказал, что никого нет дома. «А кто же тогда говорит?» - простодушно удивился Ягудин. «Говорит Москва, - строго поведал швейцарец. - Московское время три часа пятнадцать минут», - и кинул трубку.
Пока Ягудин, методично расправляясь с новыми порциями виски, тщательно перебирал нанесенные ему обиды, первая часть программы закончилась, и наступил черед самодеятельности.
Первым на сцену, стуча от ужаса зубами, вышел подготовивший пантомиму Вернер с белым от грима лицом и стоящими домиком бровями.
Медленно двигаясь по кругу, он тщательно ощупал ладонями невидимую стену и начал было переступать ногой через невидимое препятствие, но, зацепившись за провод от микрофона, удрученно крякнул и во весь рост растянулся на полу.
- Так вам, Асисяям, и надо, - пробурчал Ягудин, наваливая в тарелку оливье. - Мимы-хренимы.
После завалившего остаток номера Томаша на сцену выпорхнул радостно-возбужденный Вейр и объявил демонстрацию образов, созданных им на тему «Россия». В воздухе начал виться искусственный снег, из колонок грянула «Дубинушка», а на импровизированный подиум выпихнули растерянного полуголого Лайсачека в валенках, красных меховых трусах и с ватным собором Василия Блаженного на голове. Судя по всему, дав согласие на участие в дефиле, действующий чемпион мира не потрудился заранее ознакомиться с коллекцией. «Красная площадь, - скромно представил феерическую композицию Вейр, деловито нахлобучивая Эвану собор поглубже. – Полный эксклюзив!»
Как только первопроходец, сверкая красным мехом, скрылся из виду, лубочный парад был продолжен. Особенно тепло публика приняла Мроза в образе березы и Риппона в образе юного кудрявого Ильича.
- А теперь венец коллекции, – торжественно объявил пританцовывающий от нетерпения Джонни, проверяя в кармане зажигалку и делая приглашающий жест в сторону кулис. – «Масленица»!
Прошло секунд десять, но на приглашение так никто и не вышел.
- «Масленица»!
- Хренасленица! – огрызнулся винегретом из своего угла Ягудин. - Нет никого!
- «Масленица»! – занервничал Вейр, бочком подвигаясь к выходу и заглядывая за кулисы. Там в полнейшей тишине, нарушаемой лишь натужным сопением, шла упорная борьба работников сцены с намертво вцепившимся в батарею Эбботом.
Чемпион США, размалеванный и задрапированный в веселое разноцветное тряпье, при виде Вейра ожесточенно замотал головой и, брызгая слюной, прокричал несколько отрывистых фраз, по которым Джонни догадался, что Джереми теперь в курсе веселой русской традиции проводов зимы, очень расстроен и никуда не пойдет.
Следующим на сцену, загадочно прикрываясь плащом, вышел некто в цилиндре и маске, всем своим видом намекая, что он фокусник. «Фокусник» выкатил за собой продолговатый ящик и застыл, обводя публику торжественным взглядом. Зазвучала тревожная музыка. Из-под плаща показалась рука, затянутая в черную перчатку. Указующий перст метко прицелился в одного из гостей и поманил на сцену. Счастливчик, оказавшийся Патриком Чаном, быстро вытер губы салфеткой и, кося по сторонам шальными глазами, резво взбежал по ступенькам, улыбаясь и раскланиваясь. Все так же жестами ему предложили улечься в ящик. Когда крышка закрылась, и на виду у зрителей остались только торчащие из прорезей голова и ступни крепко зафиксированного добровольца, фокусник медленно стянул с себя маску.
- Бля, Жубер! – обрадовался Ягудин, и, дунув в праздничную свистелку, заказал еще виски. – Не зря лыжи пер.
Тем временем Бриан, ласково глядя на заключенное в реквизит канадское чудо, вытянул из складок плаща пилу.
Публика замерла.
Гробовую тишину теперь нарушали лишь одобрительное бормотание Ягудина и сдавленное ржание Вейра.
- Бриан! – огромные круглые глаза Патрика необычайно четко сфокусировались на коллеге. – Ты уверен, что это безопасно?
Француз неопределенно пожал плечами и, прищурившись, прицелился пилой в центр ящика.
– Бриан, что ты делаешь? – нервно затрепыхался хозяин предстоящей олимпиады, для убедительности переходя на отменный французский. - Я ж твой друг!
- Ничего, - пробормотал Жубер, - сейчас у меня два таких друга будет, - и, высунув от усердия язык, начал пилить.
Чан обреченно взвыл.
Из-за кулис тотчас показалась взлохмаченная голова Плющенко и с недовольством уставилась на действо.
Почувствовав на себе спасительное внимание, канадец взвыл еще жалостливее, призывно глядя на Евгения и нетерпеливо суча пальцами ног.
- Заткнись, речь готовить мешаешь, – прошипел Плющенко и, подмигнув Бриану, вновь скрылся за кулисами.
Через минуту под торжествующие фанфары и оглушительные аплодисменты ящик разъехался на две самостоятельные копошащиеся половины.
- Ничего, – с набитым ртом подбодрил Патрика Ягудин, махнув наколотым на вилку холодцом. – Голова фигуриста только портит.
Проходящий мимо Вернер, направляющийся к своему столику «1», ловко увернулся от холодца и уныло кивнул.
Зрители подались вперед, напряженно наблюдая за открывшимся перед ними захватывающим зрелищем. И только после финального скрещения мечей все смогли, наконец, облегченно выдохнуть и оторвать взгляд от Коли Морозова, все это время поддерживавшего Оду у сцены.
Далее возникла небольшая музыкальная пауза, во время которой работники сцены, сшибаясь лбами, раскатали красную ковровую дорожку. Как только последняя складка была расправлена, к зрителям неторопливо вышел Плющенко, бесшумно ступая лакированными ботинками по распушенному ворсу.
«Это мой последний шанс поучаствовать в самодеятельности»,- мгновенно пронеслось в нетрезвой голове Ягудина, который тоже очень любил красные дорожки. И, опрокинув столик, он опрометью бросился на сцену.
- Ты охренел? – краешком губ процедил Евгений, продолжая кивать и улыбаться аплодирующей публике. – Чего надо?
- А я номер не подготовил, - слегка заплетающимся языком поделился Алексей, тоже улыбаясь и делая публике ручкой. – Решил в твоем поучаствовать. Ты мне, гад, за хрустальный лед должен.
- Аааа… - понимающе протянул олимпийский чемпион Турина и как-то сочувственно ухмыльнулся.
Бок о бок они стояли в слепящем свете софитов и терпеливо пережидали нахлынувшую волну оваций. «Боже, как хорошо-то»,- расслабленно думал пошатывающийся Ягудин, блаженно жмурясь то ли от света, то ли от удовольствия. Никогда он не чувствовал себя лучше, чем рядом с Женькой. Особенно, когда Женька стоял справа. В груди разливалось теплое, чуть щемящее чувство грусти по безвозвратно ушедшим прекрасным дням.
Тем временем Плющенко, шкодливо покосившись на умиротворенную физиономию соседа, взял в руки микрофон и откашлялся.
- Господа, - разнесся по залу его усиленный динамиками голос. – Я, собственно, вышел, чтобы извиниться.
«Извиниться… - умилился про себя Ягудин, плавая в плотных слоях солнечной алкогольной эйфории. – Наверное, передо мной. Я бы все ему простил. Все. Даже сволочной характер и холодные ноги. Лишь бы почаще его видеть».
- Дело в том, что я немного травмировал указательный палец при тренировке каскада 3А-3А-3А, - вкрадчиво продолжал Плющенко, посылая персональную улыбку сидящему в зале Ламбьелю. – Поэтому в этом балаг… ммм… благотворительном вечере участия принять не смогу.
Среди гостей вихрем пронесся разочарованный шепот.
- Но не расстраивайтесь, - голос оратора предательски дрогнул, - потому что парад самодеятельности продолжит тот, кто стоит сейчас рядом со мной.
Солнечные зайчики, прыгающие в Лешиной разомлевшей душе, ойкнули и осыпались.
– Встречайте! Сюрприз от Алексея Ягудина! – сдавленно закончил свою речь Евгений и, сдерживая себя из последних сил, поспешно скрылся за кулисами.
Прозвучал бравурный туш.
В одиночестве стоя столбом посреди сцены, Ягудин медленно открыл протрезвевшие глаза. «Убью, а потом расчленю, - отрешенно думал он, ища взглядом Жубера с пилой. – Нет. Сначала расчленю, а потом убью. Вот это будет сюрприз».
И понимая, что пауза на сцене затянулась, решительно стиснул зубы и сбацал Бумбараша. Без коньков и без музыки.
Через полчаса, когда униженный и злой как черт Ягудин сидел уже за своим столиком и, продолжая угощаться виски, мрачно караулил Плющенко, на сцену вышел ведущий и объявил, что до наступления нового года осталось всего пять минут. Гости засуетились, судорожно придумывая желания и наполняя бокалы шампанским.
- И тебя с новым годом, - вздохнул Плющенко, скосив глаза на обляпанную вискарем рубашку.
- Не подлизывайся, – холодно отрезал Ягудин, вытирая губы краем шелковой скатерти. – Ты труп.
- С чего это? – наигранно удивился Плющенко, взволнованно теребя накрахмаленную салфетку.
- А с того, что твоя паскудная выходка в этот раз тебе даром не пройдет, - ласково пообещал Ягудин и стукнул кулаком по столу. – Ты труп!!!
Плющенко еще раз горько вздохнул, залпом опрокинул в себя стакан виски и, опустив голову, со вселенской тоской уставился в пустую тарелку.
Глядя исподлобья на этого неисправимого засранца, Алексей с обреченностью отметил, что кипящая злость опять куда-то предательски отступает, выпуская на передний план нечто до сих пор необъяснимое и глупое. «Нет, ну сколько можно», - устало возмутился про себя Ягудин. – Сколько можно быть таким идиотом?»
В этот момент отпущенные пять минут истекли, и раздался низкий гудящий бой курантов. С потолка на головы гостей посыпался золотой ленточный дождь.
Все вокруг вскочили, обнимаясь, перебивая друг друга поздравлениями и радостно звеня пенными бокалами шампанского.
Прохладные светлые пальцы ненавязчиво легли в теплую смуглую ладонь.
- Что ты загадал? – прошептал Евгений, медленно стягивая золотую ленту с ягудинского уха.
- Да как обычно, - усмехнулся Алексей, с плохо скрываемой нежностью глядя на собеседника.
- Чтоб я сдох?
- Угу.
Оба расхохотались.
Сквозь смех и бой курантов абсолютно счастливый Ягудин не слышал, как на стоянке ресторана надрывается сигнализация его автомобиля.
Это Лутай, напившись чаю, решил прокатиться по заснеженной новогодней Москве.
Название: Старая традиция
Рейтинг: G
Жанр: юмор
Описание: а накануне олимпиады в Ванкувере…
Пометки: Спасибо за помощь Алисе Смирновой
Персонажи: Плющенко, Жубер, Лайсачек, Вейер, Ламбьель, Вернер, Такахаши.
Сегодняшний день запомнится всем. Это контрольный прокат перед олимпийскими играми в Ванкувере. Уже закончили заливать лед. В подтрибунном помещении показалось 7 спортсменов: Плющенко, Жубер, Лайсачек, Вейер, Ламбьель, Вернер, Такахаши. Фигуристы норовили обогнать друг друга, чтобы быстрее выбраться за бортики. Как гласит давняя традиция: кто первый выйдет на лед на последней тренировке, тот и победит. Естественно, Евгений решил, что это его первый шаг к золоту Ванкувера. Но тут Эван сказал роковую фразу, из-за которой, собственно, и начался весь этот каламбур.
-Кто сегодня первый выйдет, будет выступать с чупа-чупсом, перед этим выпив литр…
-Водки?- обрадовался Джонни, и уже готов был бежать на лед, толкая при этом русского спортсмена. Его давние отношения с русской матушкой-землей дали о себе знать.
-Да что ты, нет конечно! Я имел в виду кефир!
Евгений, понимая на иностранных языках только две фразы: «я рад за себя!» и «ему дали слишком много баллов!», которые он позаимствовал у своего давнего друга ЛДПРовца Билана., вообще не понял, что творится, но, сделав умозаключение, пришел к выводу, что они расступились, чтобы выразить дань уважения российскому спортсмену. Он уверенно пошел в направлении к бортику.
-Что это ты удумал?- возразил Жубер. Это же не гуманно! Мало того, это еще и неинтересно. За чем я взял с собой оператора? Я хочу, что бы он снял, как тот будет падать, а не как он откажется от выступления.
А вот уже теперь все взгляды были прикованы к рядом стоящим Такахаши и Жуберу.
-Томаш, ты пустая голова, я же вроде ясно сказал- Жуберу- коньки, Такахаши- костюм. Ты что сделал, скажи мне, милый мой?
-Я сделал все по инструкции как ты сказал: дай суке костюм, а Жуберу- коньки. Все как надо.
Все сразу заулыбались. Томаш смутился.
-Любимый мой, родной. Я тебе уже не раз объяснял разницу между именем Дайсуке и словосочетанием «дай суке». Сколько уже можно, сладенький мой?
Браян стоял в коньках, трусах и носках в полосочку. Такахаши был одет примерно так же. Так они спорили часа четыре. Стало смеркаться.
Никто не заметил, как русский фигурист уже вышел на лед, оттренировался, и успел снять очередную рекламу «Орифлейм». На этот раз это была реклама помады. Одев фирменную желеточку, спортсмен покинул лед.
Вечером, ничего не подозревающий фигурист заходит в свой номер и наблюдает картину маслом: на диване сидят как на подбор мальчики-фигуристы, одетые в черные костюмы и ушки Плейбой.
-Виски организуйте пожалуйста, Чивас!- крикнул Томаш.
-Нет, мой пирожок. Это не официант, это наша цель. И хватит мучить Аршавина, он не хотел, что бы это его скомпрометировало.
-Мы давно тебя ждем, Жэня.
Теперь совсем ничего не понимающий фигурист попятился назад. Нет, не для того, чтобы убежать, а для того, что бы позвать переводчицу. Ну вот такой он коварный, этот японский, Женюся!
-Иди сюда, я тебе сейчас отплачу, за Макаревича,- сказал Джони, почти плача.
Стефан держал «заключенного», Эван вливал в него кефир. Вейер в обнимку с Такахаши распевал «Кумбая».
Томаш практически бился в конвульсиях:
-Может мы лучше.. Может мы…
-Ничего не лучше,- возразил Жубер,- Тебя слушать нельзя, и спорить с тобой нельзя. Второй раз я не пойду катать «Сексибэк»!
Так прошло полчаса. После изощренной пытки они все разошлись по номерам.
На следующий день, выйдя на тренировку в нужном порядке, то есть после Жубера, все заметили, что на тренировке отсутствует Олимпийский чемпион Турина Евгений Плющенко.
Француз начинает судорожно искать глазами Вернера, что бы показать ему кулак, да бы он понял, к чему ему стоит готовится после тренировки. Он подъезжает к тренеру:
-Лоран, а где Евгений?
-Он снялся. Кажется, у него отравление.
-Вот черт! Говорил же, что надо покупать свежий кефир! Опять п
18 февраля, после упорной борьбы в произвольной программе, Браян и Стефан набрали одинаковое количество суммарных баллов: 236,66, и оба встали на первую ступень пьедестала. После того, как отыграла Марсельеза, Стефан уступил место Браяну.
-Возвращаю должок с Чемпионата Европы.
-Спасибо, конечно. Но мы же еще посоревнуемся? В Сочи?
-Что ж. Ставлю на Джони!
-Нет, я с тобой спорить не буду. Надо заканчивать катать показалки под репертуар Джастина Тимберлейка.
Мое творчество)
И концовка и вообще)ох уж,эта жилеточка Орифлейм...и две фразы прикольные,которые ЕП знает
СКАЗКА О ТОМ, КАК ЦАРЕВИЧА ЕВГЕНИЯ ЖЕНИЛИ. ЧАСТЬ 1.
Действующие лица:
Скоморох-потешник
Царь Писей
Царевич Евгений
Нянька царевича - Мишин
Ягудин - придворный ледоруб
Французский посол
Американский посол
Скоморох-потешник
Верьте аль не верьте, а была на белом свете Федерация одна, всемогуща, но бедна. Старейшие традиции, да хреновые инвестиции. И правил в ней царь Писей, демагог и фарисей. Как издаст указ - у народа экстаз. Как скажет речь - хоть кидайся в печь. В общем, полная в голове течь. И вот энта Федерция всех держала в ажиотации. Что ни год - медалей приплод. А с чего - непонятно, с казной неблагоприятно. Людишки обивают пороги и еле таскают ноги, но катаются, мерзавцы, как боги. Другие царства от такого коварства уж не знают куда деваться, только рожи от злости кривятся. И предмет их ночных бдений - разведенный царевич Евгений. Так и жаждут его посватать да медалек себе нахапать. Каждый день послов засылают, заморских женихов предлагают.
Французский посол
Вся страна вам шлет поклон
И свой фирменный батон.
Нынче завтрак без батону -
Настоящий моветон!
Как здоровье, как народ?
Как прогноз на этот год?
Ходят слухи, что царевич,
Вроде, подал на развод...
Царь Писей
Да, пожил Евгений всласть,
Но прошла былая страсть.
Слава Богу, пережили
Всей страной мы ту напасть.
И теперича с котом
Да отбитым барахлом
Наш любимец снова с нами,
Под отеческим крылом.
Французский посол
О, счастливейшая весть!
Можно мне слегка поесть?
А у нас есть принц наследный,
Что неможно глаз отвесть.
Нянька Мишин
Приезжают тут и жрут,
Хоть мотай на шею жгут!
А свинью потом подложат -
И плечами не пожмут.
Вон вчера канадский бес
Разводил тут политес.
А их прынц, Сандю который,
Это ж форменный балбес!
По развитию - баран,
И блудлив, как павиан.
Ну а рожа - будто слопал
Марципану килограмм.
Как ни выйдет на каток,
Так и падает на бок.
И на боке отползает
Тихой сапой в уголок.
Да чтоб энтот какаду
Проявил себя на льду,
Нужен новый вид программы -
Выезд к судьям на заду.
Хоть ты взял с посла аванс,
Припадая в реверанс,
Но не вздумай соглашаться
На подобный мезальянс!!!
Царь Писей
Да никто тебе не гож!
То блудлив, то криворож!
Ты и так мне распугал уж
Всех влиятельных вальмож!
Вон швейцарский атташе
Приезжал к нам с протеже!
Нафига ему ты вспыпал
Фунт пургена в бланманже?
Нянька Мишин
Да уж энтот твой посол,
В рот набивши разносол,
Так нахваливал Стефана,
Что забрызгал весь камзол.
А хваленый принц Ламбьель,
Наложив на кудри гель,
На катке изображает
Очумевшую газель!
Нет, Стефан, конечно, мил,
Но на нервы больно хил.
Наш царевич – не подарок,
Как бы вовсе не забил.
Царевич Евгений
Да Стефан меня достал,
Только встав на пьедестал!
Он мне весь момент триумфа
Своим ревом обдристал!
За Сандю ж я не пойду
И в горячечном бреду!
Не для этого арапа
Я себя теперь блюду.
Может, я умом не долг,
Но в любви-то знаю толк!
Не нужным мне эти прынцы,
Хоть сгони их целый полк!
Мне давно уж только люб
Наш придворный ледоруб.
И не смей меня неволить,
Окоянный душегуб!
Царь Писей
Ты, Евгений, просто глуп,
Хоть и прыгаешь тулуп.
За Ягудина пойдешь ты
Через мой холодный труп.
Ну какой из Лешки муж?
За душою - дохлый уж.
Пьянь, нахал и матершинник.
Да контуженый к тому ж.
А Сандю, хоть и кретин,
Но богат, как Алладин.
Свадьбу справим да закроем
Всю страну на карантин.
Французский посол
Между прочим, наш Бриан
Образован и гурман.
И уж точно побогаче,
Чем канадский бонвиван.
Мы готовы на балан
Положить двойной аванс.
Только дайте ваше слово,
Что Бриан имеет шанс.
Царевич Евгений
Я, конечно, чту аванс,
Но боюсь, что есть нюанс:
Ваш Жубер меня не вводит,
Так сказать, в любовный транс.
Он, быть может, не дурен,
Но я им не покорен.
Он на рожу больно кислый,
Будто жрет с утра лимон.
Царь Писей
Вот расчетный реквизит,
Ждем деньгу на депозит.
И не слушайте Евгешку,
Он так шутит, паразит.
Ваш Жубер большой талант
От макушки до пуант.
Я люблю его, как сына!
Я ему теперь гарант!
Нянька Мишин
Что ты, старый пень, несешь?
Чтоб тебя загрызла вошь!
От жуберовских прокатов
У меня по телу дрожь!
Он, конечно, не урод,
Но по пластике - комод.
И царевича заморит,
Потому как редкий жмот.
Царь Писей
Хоть Бриан вам и не мил,
Но стране прикроет тыл.
И вабче заткнитесь оба,
Только вас спросить забыл!
Французский посол
Кстати, коль не мил Бриан,
Есть еще и принц Албан.
Он, конечно, не красавец,
Но большой эротоман.
Царь Писей
Ты чего же, твою мать,
Нам надумал предлагать?
Я ж не изверг, чтоб дитятю
На ТАКОЕ обрекать!
Хоть царевич и ретив
На дневной аперитив,
Но и он такой не сдюжит
Алкогольный норматив!
Французский посол
Эх, боюсь, что наш Албан
Будет сплавлен лишь в Иран.
Там в чадре ему и место.
Что ж, с Брианом по рукам.
-- Французский посол раскланивается и уходит
-- Входит американский посол
Американский посол
Вся страна вам шлет привет
И большой набор конфет.
Они полностью из сои,
Так что вред сведен на нет.
Как здоровье, как народ?
Как прогноз на этот год?
Вау! Кстати, ваш царечич,
Вроде, подал на развод?
Царь Писей
Да, будь проклят этот брак
И вабче весь род Ермак!
Мне прискорбно сознаваться,
Но Евгений наш - дурак.
Еле ползал - а туда ж!
Подался в любовный раж!
Не про баб бы лучше думал,
А про клизмы и массаж!
Нянька Мишин
Не от счастья наш птенец
С ней поперся под венец!
Это ты его замучил,
Старый изверг и подлец!
Вспомни! Дитятко в душе
Так мечтало о порше.
Ты порше, конечно, справил.
Только из папье-маше.
У тебя же, гад такой,
Снег не выпросишь зимой!
Ну а коли снег достался,
Значит точно с желтизной.
Царь Писей
Чтоб взяла тебя парша,
Окоянная душа!
За такие разговоры
Не получишь ни гроша!
Вот отдам Женька в Париж
И сотру тебя в кишмиш.
Будешь помнить, как поганить
Государственный престиж.
Царевич Евгений
Погляди-ка под манжет,
Видишь кукиш али нет?
Я в гробу Париж твой видел,
Это мой тебе ответ.
Американский посол
Я в любви, как дипломат,
Не приветствую диктат.
У нас тоже, между прочим,
Есть прекрасный кандидат.
Джонни сказочно хорош!
Артистичен, белокож.
И царевичу любому
В женихи, конечно, гож.
Нянька Мишин
Женишок-то ваш на вид
Напомажен да навит,
Только тощ, как глист последний.
Это, часом, не рахит?
Чтоб достойным мужем стать,
Нужно мощь иметь и стать.
А ваш Джонни только годен
Губы красить да вздыхать.
Американский Посол
Что за пакостный навет?
Джонни - форменный атлет!
Он ужасно уважает
Фитнес, йогу и балет.
Губы красит - это да.
Но какая ж тут беда?
Красит ведь без перламутра
И в пастельные тона.
Царь Писей
Джонни - выше всех похвал,
Но, боюсь, вас ждет провал.
Дело в том, что я Парижу
Свое слово уже дал.
Американский посол
У всего своя цена.
Мы - богатая страна.
И, к тому же, никому ведь
Не нужна сейчас война...
Коль пойдете на контакт,
Предлагаем вам контракт:
Беспроцентные кредиты
Десять лет за брачный акт.
Царь Писей
Убедительный резон!
И на будущий сезон
Наш Евгений станет вашим
С куртки Боско до кальсон.
А коль будет все путем,
И Лайсачека сведем!
Женихами мы богаты,
Чай, и Эвану найдем.
Нянька Мишин
Сводник! Ты всю нашу знать
За бабло готов продать!
Оглянись вокруг, болезный,
Фигуристов-то не рать!
И потом мне не рыдай,
Что остался лишь Лутай!
Сам сидеть с Лутаем будешь
С умным видом в "кисс энд край"
Царевич Евгений
Джонни ваш - гермафродит.
От него меня мутит!
Он вабче во мне не будит
Сексуальный аппетит.
Он, быть может, и пригож,
Только с бабой шибко схож.
А на баб я зуб имею
И не ставлю их ни в грош.
Царь Писей
Что же ваш убогий хор
Мне всегда наперекор!?
Чую, ждут вас не дождуться
Аль веревка, аль топор.
Ты, Миколыч - юморист,
Но по сути - анархист!
Ты ж, Евгений, очевидно,
Натуральный мазохист!
Может, Яг в любви и ас,
Но драчливый, как абхаз.
У тебя с последней встречи
До сих пор подбитый глаз!
Лехин норов - не миндаль.
Аль забыл про тот февраль?!
Энтот гад прям из-под носа
Утащил у нас медаль!
Царь Писей
А еще он, хоть и брав,
Но в манерах-то - не граф!
Вилку еле в пальцах держит
И сморкается в рукав!
Джонни ж - чудный вариант,
И стране всей провиант.
Так что, Жень, с минуты этой
Ты почти что эммигрант.
Царевич Евгений
Как закончишь сей рассказ,
Приоткрой свой подлый глаз.
Видишь фигу? Она значит
Мой решительный отказ.
-- Врывается подвыпивший ледоруб Ягудин, отпихивая Американского посла
Ледоруб Ягудин
Ну-ка, клоун, отойди,
Злое лихо не буди!
Где царевич? Я желаю
Вмиг прижать его к груди!
Царевич Евгений
О! Приперся наконец,
Алкоголик и стервец!
А меня тут силой тащат
С принцем Джонни под венец!
Ледоруб Ягудин
Я вам тут такой венец
Щас устрою, что пиздец!
Не успеете просохнуть,
А царевич уж - вдовец!
Может, я немного пьян,
Но зато влюблен и рьян!
Отобью у вас охоту
Сватать Женьку за дворян!
-- Американский посол поспешно уходит
Царь Писей
От твоих тупых угроз
У меня уже невроз!
Ты иди-ка протрезвей-ка,
Да стряхни с коньков навоз!
Только гляньте! Этот шкет
Мне загадил весь паркет!
Ты когда-нибудь уймешься?
Слышь, уймешься али нет?
Столько лет тебя терплю,
Хоть с башкою лезь в петлю!
Тебе баб что ль не хватает,
Заводному кобелю?!
Ледоруб Ягудин
Мне плевать на твой невроз!
У меня вабче психоз!
Я сейчас пиздец опасный,
Как горящий бензовоз!
Я сквозь ненависть и месть
Смог любовь свою пронесть.
Бабы ж - только для здоровья,
У меня и справка есть.
Царь Писей
Хочешь, чтоб унять печаль,
Дам россейскую медаль?
У тебя такой ведь нету,
Только больше не скандаль!
Ледоруб Ягудин
Тоже мне, большая честь!
Их на мне и так не счесть:
Весь обвешанный, как елка,
На спине - и то их шесть!
Хоть согни меня в дугу,
Жить без Женьки не могу!
И без энтого блондина
Я отсюда не уйду.
Энтот точно не уйдет,
Психопат и идиот.
Так и будет жизнь нам портить,
В гроб покуда не сведет.
Мне терпеть его нет сил,
Он всегда меня бесил!
Предлагаю соглашаться,
Что бы он ни попросил.
Царь Писей
Боже, как же я устал.
И зачем с постели встал?
Слышь, царевич, с этим типом
Ты меня вконец достал!
Ты ведь, хоть и родовит,
Регулярно будешь бит!
И ходить в одних обносках
Без прислуги и без свит.
Царевич Евгений
Мне, прости уж за клише,
С Лешей рай и в шалаше.
Только вот рукоприкладство
Мне совсем не по душе.
Ледоруб Ягудин
Может, я простолюдин
И на драку возбудим,
Но клянусь, что регулярно
Буду пить валокордин.
За одну твою лишь бровь
Я готов пролить всю кровь!
Согласись же выйти замуж
За меня, моя любовь!
Царевич Евгений
Голод, холод - не беда!
Мой ответ, конечно, да.
Мне с тобой ничто не страшно.
Вы слыхали, господа?
Царь Писей
Что ж поделать, коли так -
Позволяю этот брак...
Но оплачивать не буду
Ни костюмы, ни кабак!
Нянька Мишин
Хоть свалял ты, Жень, балду,
Но желаю жить в ладу.
И запомни, завтра утром
Буду ждать тебя на льду!
Скоморох-потешник
Был и я на том пиру, ел зернистую икру. Сандю ел фондю, Жубер - камамбер, Ламбьель - вермишель, Джонни - кальцони. А Ягудин-молодец ел соленый огурец. А как съел он огурец, тут и сказке конец!
А что сказка дурна - то рассказчика вина. Изловить бы дурака да отвесить тумака, ан нельзя никак - ведь рассказчик-то дурак! А у нас спокон веков нет суда на дураков!..
Похожих друг с другом, и непохожих,
Но пахнут все, фигуристы не исключение,
И запахи эти имеют значение.
Труд на льду в основном артистический,
И пахнут мальчишки весьма специфически.
Ягудин, железно, пахнет мужчиной.
Лайсачек – похоже, по той же причине.
Вейр полянкой цветочною пахнет,
Полянка цветет, никогда не зачахнет.
От Жени плющом, Орифлеймом несет,
И даже Рудковской слегка отдает.
От Томаша пахнет картошкой и пивом,
От Дая – и суши, и водкой, и сыром.
Бог Патрик воняет свечой ароматной,
Флоран, как Морозов, парфюмом приятным.
Фернандес все так же, теперь и Москвой,
Артурчик – теплой и мокрой весной.
Ламбьель – аромат шоколада с корицей,
Пока его нет в нашей славной столице.
Но стоит ему появиться в России,
Цветы на лугах пахнут ярко и сильно,
Плющ аномально в марте цветет,
Все запахи Стеф в себя соберет,
И Вейра, и Жени, и даже не ново,
Что пахнет Стефан иногда и Траньковым.
А что же Бриан? Так он постоянен,
Он пахнет Ягудиным, хоть трезвым, хоть пьяным.
На свете есть много спортсменов хороших,
Похожих друг с другом, и непохожих,
Но пахнут все, мальчишки не исключение,
И запахи эти для нас имеют значение
взято с http://www.diary.ru/~stefaninat/
"А нужны ли мне дети?!" - навеяно ЧЕ 2011 )))
Из жизни "спортивной прЭссы" )))