Тема для поднятия настроения!

- Точно, что это именно вы посрезали все звездочки с погонов командного состава части?!

- Ну, я... А что? Да мы вообще – не пловцы!!!

- Лед – это одно из состояний воды, как говорит наш прапорщик! - отрезал первый военный. - Поэтому ваша рота вполне можете стать командой нашей военной части по плаванию, раз у нас катка нет, не зима сейчас, небось!!

- Да? - скептично прищурился Вейр. - И тренироваться в соседней речке?

- Чем это вам наша речка не подходит? - возмутился второй военный. - Почему вы в ней тренироваться не можете?

- В марте? Это Леша может все, а я мерзну!

- Значит, гребите быстрее, согреетесь. И вам специально выдали теплые длинные трусы!

- Кстати, о трусах. Мало того, что я должен плавать в водорослях, позориться в этих жутких трусах аляповатого защитного цвета, так еще и без блесток? Да за кого вы меня принимаете?!

- Вы нашили полковничьи и маршальские звезды на свои трусы?... - опешили военные.

- Да, - с вызовом ответил Вейр. - А что? Между прочим, не только на свои!

Ламбьель вжался в койку.

- И с чего такой шум поднимать? - пожал плечами Вейр. - Они же начищены и блестят, все по уставу.

- Рядовой Вейр, сдайте трусы! - скомандовал первый военный.

Ягудин быстро повернулся обратно. Вейр томно посмотрел Ягудину в глаза и потеребил пряжку ремня.

- Что, прямо сейчас начинать сдавать?.. - облизал он губы, поглядывая на Ягудина.

Фигуристы притихли. Ягудин максимально вытянул шею со своей койки. Плющенко напрягся.

- Незамедлительно!

- Хорошо... - покорно вздохнул Вейр и медленно провел указательным пальцем под поясом камуфляжных штанов.

Фигуристы ошалело замерли. Ягудин сглотнул.

- Не «хорошо», а «слушаюсь»! - рявкнул второй военный.

- Слушаюсь... - тихо выдохнул Вейр и опустил ресницы.

- Чччерт... - катастрофически свесившийся Ягудин в последний момент ухватился за железную спинку своей койки.

- Джо!!.. - раздалось шипение с койки над Вейром.

- Что?!

- Не надо... - одними губами прошелестел Плющенко.

- Да пусть забирают, я такой фасон не ношу, - повернувшись спиной к Ягудину, Вейр не спеша нагнулся и вытащил расшитые блестящими звездочками трусы из-под подушки.

- Тьфу! - Ягудин сердито отвернулся.

Фигуристы с облегчением вздохнули.

Вейр помахал военным защитными трусами:

- Звездочки сами отпарывать будете или как?

***

- Джонни...

- Что?

- Как ты там?

- Нормально, - пробурчал из-за запертой двери Вейр. - Еще пять с половиной погонов осталось.

- Джонни, - Лайсачек и Ламбьель пошуршали под дверью, - Джеффри и Дайске вот тебе журнал достали, «Вог», для поддержания духа, но под дверь не пролезает...

- Кто, Джеффри? Или Дайске? - фыркнул Вейр. - А Джеффри не надо было из любителей уходить, везде бы пролез. И зачем мне на гауптвахте «Вог»? Я что, буду звездочки на погоны по последним тенденциям высокой моды нашивать?

- Джонни, Женя велел передать, что план побега уже разработан, только тебя ждем, держись!

- Разработан?! Тааак... - за дверью раздался звук вспарываемых ниток. - Так. Передайте Жене, что я буду готов через полчаса!

***

Замотанный в тарасовский платок Вейр, с ламбьелевской белой розой за ухом, качал у КПП туго спеленутого в серые гетры чебурашку.

- Вы кто? - испугался молоденький призывник на вахте, увидав посторонних на территории военной части.

- Не ори, - задушевно проворковал Вейр, - порчу наведу.

- Кто вы?.. - севшим голосом повторил призывник.

- Роза Ламбьелева, - Вейр потряс чебурашкой. - С детьми.

- А почему он такой?.. - прошептал призывник, заглядывая в сверток. - На обезьянку похож...

- Потому что все мужики – гиббоны! Какие дети от них могут быть? Так, собрались, - сорганизовал призывника Вейр. - Нас тут целый табор, на концерт пригласили выступать, на восьмое марта. Открывай ворота!

- А почему вы внутри? - неуверенно спросил призывник.

- Потому что у настоящего мужчины роза сердца - всегда внутри, - вдохновенно произнес Вейр и махнул чебурашкой. - В этой части, я надеюсь, служат настоящие мужчины? Открывай, касатик, а то сейчас так погадаю, что никаких домашних посылок не хватит ручку позолотить!

- Ай, нэ-нэ, нэ-нэ!.. - толпа фигуристов с песнями и плясками двинулась за ворота.

- Рррота, на месте стой, ррраз-два! - раздался у них за спинами голос командира. - Куда намылились?! Всем – на уборку территории, зубными щетками!! А вас, Роза Ламбьелева, я попрошу остаться. С детьми. Потому что лично вы у нас уже внутри. Не скажу, правда, что в сердце... Но в печенках уже сидите!!!

***

- Джонни...

- Что?

- Как там ты?

- Нормально, - процедил из-за запертой двери гауптвахты Вейр. - Еще пару глав устава осталось, напамять.

- Джонни, - Жубер и Баттл поковырялись в замочной скважине, - Леша тебе тут «водка» передал, «Самогон» называется, для поддержания духа...

- А под дверь не пролезает, да? - мрачно отозвался Вейр, шелестя страницами.

- Нет, как же бутылку - под дверь? Трубочка не пролезает, в замочную скважину...

Вейр вздохнул и опять зашуршал уставом.

- Джонни, можно, мы тут ее выпьем, за твое освобождение?.. Кстати, у Жени готов новый план. Только тебя ждем!

- Да? Отлично! - за дверью с силой захлопнули том и чихнули.

- О, и за твое здоровье!

***

- Копайте, копайте быстрее! - шепотом подбадривал фигуристов Плющенко, подсвечивая маленьким фонариком.

- Да как быстрее, если тут под забором одни корни, кусты кругом, - пыхтел Ягудин, яростно ковыряя землю ложкой.

- «А я теряю кооорниии...» - пропел Вейр, отгребая половником выкопанное.

- Где? - утирая пот со лба, заглянул в половник Ягудин. - А ну-ка, Жень, посвети сюда, Джонни что-то потерял. Опять, небось, стразик, да? - гоготнул он.

- «И улетаю в нееебооо...» Что?.. - переспросил увлеченный копанием Вейр.

- Тьфу, - Ягудин продолжил рытье. - Дезориентатор!

- Ну и что! - возмутился Вейр. - Нет, вы это слышали? Не та у меня ориентация! А сам-то ты кто? Би, как минимум!

- Да тише вы! - прошипел Плющенко.

- Это у меня - минимум?! - взвился Ягудин. - Если б ты не выкобенивался, я бы тебе уже давно мой минимум так показал, что ты бы сейчас на него не бэкал!

- Что бы ты давно ему показал?.. - протянул Жубер, повернулся к Вейру и, мстительно поглядывая на Ягудина, добавил. - Да там показывать нечего!

- Чтооо? - задохнулся Ягудин.

Фигуристы опустили ложки и вилки и с интересом прислушались к перепалке.

- Тише!.. - огляделся Плющенко и вдруг выключил фонарик.

- Что здесь происходит?! - неожиданно раздался гневный крик командира.

Фигуристы бросились в темноту. Плющенко рванулся к Вейру:

- Джо, в кусты!.

- Куда?.. - не понял в переполохе Вейр.

- Буш, буш!.. - Плющенко попытался уцепить Вейра за гимнастерку, но не успел.

В тот же миг луч мощного прожектора выхватил перепачканную землей фигуру Вейра с половником в руках.

- Тааак... - протянул командир. - Роза Ламбьелева, собственной персоной. И что мы тут делаем? Чебурашку хороним?

Стоящий в центре высвеченного прожектором круга Вейр покосился на куст, в котором укрылся Ягудин, и мрачно буркнул:

- Ищем месторождение стразов. Вы же звездочки у меня отобрали.

- А остальные где? - командир посмотрел по сторонам. - Где весь ваш цыганский табор, я спрашиваю?!!

Вейр перевел взгляд с кустов на половник и вздохнул:

- А остальные возложили кусты... ээ.. цветы чебурашке и давно уже спят в казарме. Отбой уже, вы что, не в курсе?!..

***

- Джо...

- Что?

- Ты там как?

После паузы из-за запертой двери гауптвахты раздался совершенно ровный голос Вейра:

- Нормально. Все ботинки командования уже блестят не хуже стразов на моих костюмах. Остались только пряжки. Если у тебя что-то под дверь не пролезает, читай и пей там сам, я разрешаю.

- Джо, у нас новый план.

- Слушай, - Вейр снова помолчал. - Может, вы уж там как-нибудь сами развлечетесь, без меня? Чего мне зря туда-сюда бегать, все равно на гауптвахту возвращаться.

- Джо... Писеев пообещал командованию, что я, когда побежду... победю... побе... Тю!..

- Когда станешь чемпионом... - подсказал из-за двери Вейр.

- Да. Тогда я буду говорить не «Эта победа – для любимой страны», а «Эта победа – для любимой армии». И Бородулин – тоже.

За запертой дверью хихикнули. Плющенко улыбнулся.

- Кстати, командование передавало привет всему табору, и лично - Розе Ламбьелевой. От всех печенок командного состава, - Плющенко повернул ключ в замке. - Выходи, давай, все уже в автобусе. Только тебя ждем!

Ya lezhala)))))))))
Potryasayusche!!!

Весело))))

Призыв это шедевр)))

Название: Заметки на полях
Автор: cashier
Вид: стихи
Жанр: разный
Герои: Вейр, Вернер, Воронов, Жубер, Контести, Козука, Лайсачек, Ламбьель, Лутай, Ода, Плющенко, Пробер, Такахаши, Чан
Рейтинг: нет
Отказ от прав: все герои вымышлены, все сходства с реальными персонажами случайны.
Примечание: публикуется с согласия автора. Герои размещены в алфавитном порядке.

Вейр

Заокеанский фан России,
Любитель страз, архангел льда,
Нервно-болезненно красивый.
Бриллиант, хрустальная звезда.

Любимец зрительного зала.
Мудрец: "Поднимется лишь тот,
Кто знал позор и боль провала,
Не бойтесь же, упав на лед".

Что в списке даже нет - обидно.
О чем же это говорит?
Что он не лидер, очевидно?
Что только тлеет, не горит?

Нет, он горит, но излучает
Не солнечный, а лунный свет.
Стать первым - нет, не обещает.
Вторым? А почему бы нет?

Вернер

То взлет, то разочарованье,
Герой то радует, то нет.
Чем объяснить чередованье
Его провалов и побед?

Сил не хватает? Просто нервы?
Никто такого не видал,
Чтоб ставший на Европе первым
Вдруг ниже плинтуса упал.

Слегка достало появленье
Кроваво-бархатных сердец.
Подушки - символ расслабленья,
Достойный брэнд тебе, боец?

Готовит новые программы,
Для всех грядет великий бой.
Ему б комедию, не драму,
Он не трагический герой.

На пьедестале не рыдает,
В восторге не целует лед,
От злости бортик не пинает,
От горя волосы не рвет.

Но каждый раз одно и то же,
Сорвется - и пошел валять.
Спортсмену уж никак не гоже
Одним лишь словом убивать.

Хотя, убил. Вот черт бедовый!
Хватило слова одного.
Никто не принял так сурово
Камбек Вы-Знаете-Кого.

Воронов

Поедет или не поедет?
Прорвется или пропадет?
Рванет ли вверх, вперед, к победе
Или здоровье подведет?

Лентяй, плывущий наудачу?
Талантливый, но не атлет?
Я что, напрасно время трачу
На скучный серенький сюжет?

Сомненья хуже тараканов,
Ботинком раздавить не жаль.
Не зря же намекал Урманов:
"Могем бороться за медаль".

Эх, кабы нашему теляти,
Как кошек, раскидать волков
И бронзу для себя поймати...
Да, был бы тот еще улов...

В глазах ни тени драматизма,
Задор, решительность, кураж,
Азарт, немного пофигизма.
Ну что ж, дерзай, на абордаж!

Жубер (!!!)

Изнемогли от урагана,
Без крыш остались все дома.
Волна эмоций бьет с экрана.
Лови волну!.. Свела с ума

Его неистовая сила.
Все нервы людям измотал.
(Я пультом в стену запустила,
когда он с акселя упал)

Печаль во взоре. Слезы фанов.
Несчастный благородный принц
Среди ковбоев, джекичанов,
И разных неприметных лиц.

Растерян, но фотогеничен.
Отчаянно неотразим.
Такими же глазами Ричард
Смотрел на Иерусалим.

Но силу в землю не зароешь,
Огонь за пояс не заткнешь,
И солнце тучей не закроешь,
И гены пальцем не прижмешь.

Кровь аквитанских менестрелей -
Взрывная смесь, а не вода.
Все силы, все во имя цели.
Благословите, боги льда.

Контести

Его совсем никто не помнил.
Да был ли мальчик?.. Вновь на лед
Пришел, презрев французской сборной
Эгоцентрический бойкот.

Французская политкорректность
Внезапно сделалась хромой.
Не разговаривать - нелепость.
Ну что же, если флаг другой,

И итальянское гражданство,
Счастливый итальянский брак...
Да пусть бы принял мусульманство,
Уж если без него - никак,

Да пусть бы продал черту душу...
(Нет, здесь, пожалуй, перебор).
Гайаге, верно, шляпу скушал,
Изжогой мается с тех пор,

Кусает локти - упустили,
Не разглядели перспектив,
Банально недооценили.
Глобально - полный позитив

Для нас, для зрителей и фанов:
Когда бы Сэм был патриот,
Мы б не увидели Албана
И на Европе в этот год.

Козука

Прорыв прошедшего сезона,
Талант, которых поискать.
Для азиатских гарнизонов
Правофланговым может стать.

В призеры? Нет, пока не катит.
Пока без мировых наград.
Для приза зрительских симпатий
Вполне достойный кандидат.

К тому же скромен. Рад стараться
Во всем искусству угодить.
Ему красиво откататься
Важней, чем просто победить.

В движеньях легок и прекрасен,
Еще не прима, но звезда.
Для мэтров может быть опасен,
Поднапрягитесь, господа.

Лайсачек

Герой Лос-Анджелеса сделал
Тогда, конечно, все, что мог.
Но над заслуженной победой
Уже завис несчастный рок.

Предолимпийское проклятье
Здесь совершенно ни при чем.
Американские собратья
Своей поддержкой, как мечом,

Своим кумирам рубят нервы.
Восторг любви рождает ад,
И в списке пострадавших первым
Был Гарднер тридцать лет назад.

В такую же "родную" яму
Попали Гван и Бен с Танит.
Старанья публики упрямой
Увы, не каждый победит.

Нужны энергия и сила,
Чтоб это все перенести,
Сказать: "Медаль или могила",
И видеть цель, и к ней идти.

Благотворительность похвальна
(не фотошоу, не туса),
Но разве так уж актуальна?
Будь в сутках сорок два часа,

Тогда - и то бы было сложно
Везде успеть и всюду быть,
Так разрываться невозможно
Тому, кто хочет победить.

Медаль чемпионата мира,
Как золотые кандалы.
Американскому кумиру
Грозят все острые углы.

Ламбьель

Вернулся, значит? Это круто.
И сам в смущении, небось.
Шальной камбек его кому-то
Как в крышку гроба вбитый гвоздь.

Вернулся, значит? Это модно.
От моды не фиг отставать.
Все в своем выборе свободны,
И все желают воевать.

Вернулся, значит? Вот потеха!
Неужто Томаш разозлил?
Респект! Предерзостного чеха
Швейцарец хладнокровно слил.

Вернулся, значит? Очень мило.
Болельщикам желанный гость.
Хоть новость всех ошеломила,
Но огорченных не нашлось.

В успехе можно сомневаться,
И можно за других болеть,
Но на прекрасного швейцарца
Всегда приятно посмотреть.

Лутай

Не фаворит, но симпатичен.
Жаль, остается не у дел.
Ведь нынче выбор ограничен,
Кто третий, тот и пролетел.

Мой выбор - нет, не установка.
Фортуна шанс ему дает.
Вполне возможна рокировка,
Как показал прошедший год.

Мои предвзятые сужденья
Дай только повод поменять.
Смогу тогда без сожаленья
Все по-другому написать.

Быть может, что-то приоткроет
Гран-при - предолимпийский квест,
Сравним возможности героев,
Кому какой по силам крест?

Ода

Честь самурая - жизни кредо,
В коньках ли оный или без.
Вот если бы великий предок
Спустя пять сотен лет воскрес,

Ругал бы парня за беспутство,
За безответственный порыв.
(Расплатою за безрассудство
Был вынужденный перерыв).

Еще б ругал за то, что плачет.
(Хотя, оно ему идет,
Когда случится неудача,
И слезы капают на лед).

Раз нужно - пусть себе рыдает
Взахлеб, без ложного стыда.
Пускай другие самураят
И тащат рыбку из пруда.

Когда в ударе - он блистает,
Нужна разрядка иногда.
Но ранят или исцеляют
Те слезы, что коснулись льда?

Плющенко

Видать, герой решил серьезно
В Ванкувер ехать? Что ж, добро.
Кто собирается за бронзой,
Тот не получит серебро.

А он сказал: "Меня устроит
Медаль любая в этот раз ".
Тот, кто на золото настроен,
не говорит подобных фраз.

Потом поправился: "Конечно,
Надеюсь снова побеждать".
На случай, стало быть, надежда.
Ну что же, вредно не мечтать.

Но если вылетело слово,
Оно, увы, не воробей.
Но может, черт возьми, он снова
Морочит баснями людей,

И возвращения не будет?
Мол, травма старая, то-се...
Такой "пиар" навек погубит,
Раздавит насмерть " наше все".

Мы злющие, но патриоты,
И мы не можем не желать
Хотя бы с бронзой обормоту

На пьедестале постоять.

Уж раз герой решил серьезно
В Ванкувер ехать, что ж, добро.
Кто собирается за бронзой,
Тот не получит серебро.

Пробер

Не дворянин и не патриций,
Лохматый шмель, оригинал.
Он вне классических традиций,
Он - варвар, первобытный галл.

Овражисто - своеобразен.
Коралловый подводный риф.
Так вдохновенно безобразен,
Так неотесанно красив.

Приветлив. Не без шика-блеска.
Не метеор, но вертолет.
Не джин, не бейлис королевский,
Но горько-пряный дикий мед.

Он зажигает не по-детски,
Пробьется, если не столкнут.
Не нервный, сильный, в меру дерзкий.
Не Ричард. Может, Фарамунд?

Такахаши

Японской видеорекламы
Весьма продуманный пиар:
Фрагмент ледовой мелодрамы
"Он - самурай, он - суперстар".

Что травма? Злобная гримаса
Слепой упрямицы судьбы
И, как "упасть, чтобы подняться",
Для сильных - стимул для борьбы.

Старателен, оптимистичен,
Меняет имидж, цвет волос,
Пусть нестабилен, хаотичен,
Есть шанс. Рискнуть ли - не вопрос.

Неизбалованный удачей,
Однажды лишь сорвал джек-пот,
Он может справиться с задачей,
А может и наоборот.

Нет шума, вычурности, помпы.
Есть обаяние и стиль.
Готов запал для взрыва бомбы.
Сумеет ли зажечь фитиль?

Чан

Китайскоморденький канадец,
Еще неопытный боец,
Но как катается, мерзавец!
Весьма достойный образец.

Пускай надеется Канада:
"Орел! Не сглазить бы, тьфу, тьфу"
Медаль ему пока не надо,
Ну на фиг, запереть в шкафу.

Орел? Нет, все-таки орленок.
Забавный, маленький, смешной.
Едва лишь вышел из пеленок,
Уже летает как большой.

Пусть подождет, успеет в Сочи
Завоевать медаль свою.
Хотя родные стены... Впрочем,
Порой и стены устают.

Уж если будут неудачи,
Так лучше в детстве, чем потом.
(К чему бы, рифма здесь "Лайсачек"
и "неожиданный облом" ? )

автор talyfics.

Рашн водка, кровь, селедка.

Всем видом показывая недовольство, молодой человек шел по булыжной мостовой славянского городка. Не то, чтобы ему в этом городке с непроизносимым названием не нравилось… Просто идея поехать сюда и отпраздновать древний Самхэйн, в народе Хеллоуин, принадлежала Вейру. А как вообще можно доверять человеку, который подкатывал к Плющенко при живом Ягудине? Американец заливался соловьем и говорил, что отпраздновать День всех святых надо обязательно. И почему-то обязательно именно в старинном замке в Богом забытом местечке в глубине Румынии. Вопреки надеждам француза, на эту авантюру согласились все, а эрудированный Ламбьель даже прочитал короткую лекцию об истории праздника, отчего все загорелись еще больше. Погода стояла отвратительная, и молодой человек легко потрусил к мрачному замку на опушке леса, который снял им на эту ночь предприимчивый Вейр. И с виду и изнутри замок оказался заброшенным, а рабочие, которых наняли для установки аппаратуры почему-то слишком старались закончить все дела до заката. Они добавляли что-то еще на своем тарабарском языке, но никто не смог их понять. Помимо них, в замке кишела работа по приведению спален в более-менее опрятный вид. Наконец, солнце село, и ледовая братия предвкушала маскарад и пьянку. При входе к Жуберу подлетел Такахаши, непонятно как оказавшийся у Вейра в списке приглашенных, и что-то быстро затараторил.

- Он пьян? – спросил через его плечо француз у Ламбьеля, который уже облачился во что-то красное с черными точечками, а теперь пытался навесить на всю эту красоту два усика. Судя по неточности движений, одна бутылка «Рашн Премиум» из запасов Вейра уже была приговорена к смерти.

- А как ты понял? – Стефан, наконец, прицепил один ус к плечу и теперь пытался его оторвать.

- Ну, он по-японски разговаривает… - объяснил ему Жубер, явно чувствуя нецелесообразность разговора.

- Ааа… - многозначительно протянул Ламбьель и исчез из залы.

Такашахи продолжал что-то тарахтеть. Жубер мягко подвел его к портрету полной женщины во всю стену и оставил общаться с ней. Японец ничего не заметил и продолжил монолог. Бриан тихо выскользнул из залы и пошел по коридору, от которого ответвлялись комнаты со спальнями.

- Эй, Жубер! Иди сюда! – из дальшей комнаты высунулась голова Ягудина и призывно замотала волосами.

Движимый любопытством, француз зашел в его спальню. Его тут же втянули на середину комнаты и закрыли дверь. На кровати уже сидел Плющенко и брезгливо перебирал руками какие-то грязно-серые лохмотья:

- Я. Это. Не. Одену.

Алексей поморщился, но ничего не ответил. Бриан молча смотрел на обоих русских и пытался что-то судорожно сообразить.

- Вот что… - Алексей как-то заговорщицки ухмыльнулся, - Когда начнется праздник, мы вроде как немного задержимся. А в самый разгар явимся одетыми приведениями и их всех напугаем! Сам понимаешь, старый замок, фамильные приведения…

- Да вам никто не поверит! – недоверчиво протянул Бриан, - Тем более вы-то как раз можете задержаться… А я?

- А почему мы можем? – Евгений отвлекся от созерцания лохмотий и посмотрел на него.

Жубер, в свою очередь, красноречиво посмотрел на широкую двуспальную кровать. Плющенко фыркнул и вернулся к серой ткани. Ягудин по-братски обнял француза за плечи:

- За свою репутацию волнуешься? Да после той истории с бильярдом тебе никто не поверит.

Бриан отскочил:

- Но я правда учил Ламбьеля играть!

- Мы тебе верим, - со звериной серьезностью заявил Ягудин и бросил ему какую-то белую простынь, - Одевай.

- Неа… - попятился с простыней в руках Жубер.

- Кому говорят, одевай!

Плющенко встал с кровати и подошел к ним:

- Стоп, мы ж не здесь одеваться будем. Надо спуститься в подвал.

Жуберу осталось только горько вздохнуть. Похватав одежду и сумку с какими-то аксессуарами, вся троица тихо стала выбираться из жилого коридора и искать лестницу в подвал. Правда, вся конспирация не пригодилась – из залы уже гремела музыка

Правда, вся конспирация не пригодилась – из залы уже гремела музыка, и все явно веселились. Диверсанты незамеченными пробрались в подвал. Ягудин тут же обнаружил старинное зеркало, покрытое пыльной ветошью, и зажег несколько свечей.

- Ну, начинаем. Появимся ровно в полночь.

Все трое вяло приступили к одеванию.

Веселье тем временем било ключом. Запасливый Вейр умудрился притащить столько еды и напитков, что Америка вполне могла объявлять экстренную ситуацию. Так же этот дружелюбный американец созвал кучу народа: на празднике присутствовали и Ирина Слуцкая, и ныне озабоченный потерей усика Ламбьель, и Такахаши, которого так и не удалось оторвать от портрета, и Баттл, и Сандю, и Лайсачек и еще многие другие.

К болтающим магу-Лайсачеку и бабочке-Слуцкой подошел Пробер с явным желанием выпить за процветание всех наций.

- О, как ты чудесно выглядишь! – воскликнула Ирина, обрадованная переменой темы: Эван несколько утомил ее разговорами об истории Румынии.

Пробер снял маску кислотно-зеленого чудовища. Разговор как-то не клеился.

Вейр носился от одной группы фигуристов к другой и пытался заставить всех танцевать.

- Эй, а почему аренда замка стоила так мало? – обратился к нему вечно прижимистый Авербух.

Вейр что-то залепетал о суевериях относительно этого замка, и о том, что люди боятся даже проходить мимо него ночью. Потому правительство и радо хоть как-то нажиться на этом старинном здании.

- Смотрите, тут же сохранена атмосфера средневековья! Мне вот так и кажется, что из стены к нам сейчас выйдет призрак и начнет танцевать!

Илья и стоящий неподалеку Баттл в костюме динозавтра из какого-то мультика впились взглядом в красивый гобелен на стене. На нем была изображена охота: три рыцаря в доспехах пиками убивают какое-то странное животное. По счастью, из него никто не вышел.

- Ну что, все одеты?

Евгений и Бриан мрачно смотрели на самих себя, только в несуразных серых простынях. За ними в такой же простынке стоял улыбающийся во всю ширь морды Алексей.

- Ничего не выйдет, Яг, - произнес Плющенко, - Нас в этом кто угодно узнает.

- Это ты сейчас так говоришь…

Алексей начал рыться в сумке, доставая оттуда тюбики с красной краской.

- Изобразишь кровь? – насмешливо глядя на баночку с гуашью спросил Женя.

- Не только! Сейчас будет главное!

Он вытянул перед собой руку, в которой был зажат карандаш.

- Косметика?! – завопил Жубер, - Я похож на Вейра??

- Тихо ты! Это не просто карандаш! Он светится в темноте! Иди сюда…

Ягудин стал методично размазывать светящийся грифель по лицу и рукам француза, что-то напевая. Потом он взял другой и нарисовал под его глазами щедрые синяки.

- Почти готово… - резюмировал он, - Осталась кровь.

Он полил из банки Жубера и повернул его к Плющенко:

- Ну как?

Евгений заржал:

- До этого был просто Жубер. А теперь Жубер после Олимпиады в Турине!

Бриан медленно пошел к нему:

- А вот синяки я тебе и без карандаша смогу сделать…

Ягудин возник между ними:

- Стойте! Без кровопролития. Женя, иди сюда…

- Нет, сейчас твоя очередь краситься!

- А почему моя?

- Потому что я так хочу, - закончил перепалку Плющенко и начал размазывать грифель по лицу Алексея. Выходило криво, но из-за света никто не мог предположить, как именно это все будет выглядеть. Плющенко размазал «кровь» по его лицу и приготовился к экзекуции.

Противно улыбаясь, Яг начал творить над его лицом чудеса. Когда он уже собрался переходить к «синякам», из угла подвала что-то зашкрябало. Русские разом повернулись к Жуберу, который аккуратно дремал, прислонясь к стене.

- Перестань скрестись! – Женя начинал нервничать.

- Я не скребусь! – оскорбленно ответил Жубер.

- Нет, это ты скребешься! – не сдавался Плющенко.

- Тихо! Оба!

Фигуристы замолчали. Скрежет становился все сильнее. Из угла послышался шепот.

- Бежим! –

- Бежим! – рявкнули все трое и попытались разом выйти из подвала, отчего в дверях немного застряли. Пропихнувшись вперед, они с воплями побежали наверх к празднующему народу.

Вейр был очень удивлен воплям и фигурам, издававшим эти вопли. На пороге Жубер споткнулся, отчего его тащить пришлось Ягудину. Орущий Плющенко замыкал процессию. В итоге общественности представились три фигуриста: окровавленный и без сознания Жубер на руках у истекающего кровью Ягудина и Плющенко, у которого на щеке светилось неприличное слово. Музыка разом стихла, и зала наполнилась воплями. Все бежали кто куда. Наконец, все осели в коридоре, который забаррикадировали Сандю и Пробер. Из углов слышались девичьи всхлипы и тяжелое дыхание мужчин.

- Что происходит? – Вейр проталкивался к троице.

- Там что-то! Оно хотело нас убить! – почти провизжал Плющенко, прячась за спину Ягудина.

Все завопили.

- О боже, у них кровь! – впечатлительная Слуцкая при виде Жубера и Ягудина упала в обморок.

- Где кровь? – Сандю в костюме медсестры уверенно двигался к «раненым».

- Все в порядке, это краска, - торопливо объяснил Ягудин, сажая рядом Жубера, - Но в подвале что-то есть.

Все опять завопили.

- Что же нам делать? – выдал разумный вопрос Авербух.

- Говорят, вся нечисть пропадает на рассвете, - ответил Ламбьель, очень расстроенный потерей усика.

- Значит, будем ждать рассвета, - резюмировал Вейр, - Вот уж отдохнули…

- А как мы узнаем, что он уже наступил? – подала голос тыква, в которой узнавался Климкин.

- Надо, чтобы кто-нибудь вышел и проверил…

Желающих не нашлось.

- Тогда будем ждать. Долго. Чтоб уж наверняка, - закончил Вейр.

Все стихли.

Время тянулось невыразимо долго. Периодически отдельные личности шептали молитвы на разных языках. Постепенно паника прошла, и народ начал засыпать.

Бьющий в окно свет оповестил проснувшихся, что рассвет уже наступил. Осторожно, держась за руки, вся компания вышла из своего убежища в залу. Повсюду валялись столы, бутылки и прочий мусор, в панике оставленный ими.

- Надо проверить что было в подвале, - жестко отчеканил Авербух.

- Проверяй! – великодушно согласился Ягудин, которого вряд ли можно было затащить в подвал еще раз.

- А почему я? – возмутился Илья.

Все красноречиво стали ему объяснять о наказуемости инициативы. В итоге с Авербухом был назначен доброволец в лице Жубера, и герои двинулись в логово чудовища.

- Если там гроб, - решил блеснуть эрудированностью Авербух, - Значит, там вампир. Но сейчас день, и он нам не опасен.

- А если гроба нет? – сиплым от страха голосом спросил Бриан.

- Значит… Значит, я не знаю! – неуверенно ответил ему русский.

Гроба не обнаружилось. Ничего другого, впрочем, тоже. Только гора хлама, из которой с писком выбежали две крысы, и которые стоили фигуристам нескольких седых волос. Они поднялись наверх и сообщили, что ничего опасного там нет. Пока народ не оправился от шока, Плющенко, Ягудин и Жубер поспешили исчезнуть из замка. Все кинулись собирать вещи, проклиная Вейра, чудовищ и прочую дребедень. Потом отрывали уснувшего и пропустившего веселье Такахаши от портрета полной женщины. Замок был очищен от постояльцев в рекордно короткие сроки.

Из окна верхней башни за отбывающими фигуристами наблюдали три пары глаз.

- Думаю, поддержание легенды обошлось и без нас… - покручивая в руках бутафорский усик произнесла одна прозрачная фигура.

- Да, обидно получилось. До сих пор в полночь нам удавалось так напугать всех туристов, что люди до сих пор редко приезжают сюда… - кивнула вторая.

- Зато нам заплатили за установку аппаратуры! – радостно ответила третья, - Пошли купим себе эктоплазмы!

И три приведения друг за другом двинулись прочь из башни.

класс!!!!!=)))))))))))
валялась под столом!))))))))

забавненько))
жалко, что мало..)

(Я пультом в стену запустила,
когда он с акселя упал)

ШЕДЕВР!!!!!!!

Рассказ получился хулиганский. Настроение такое…
Спасибо istatunde за то, что благодаря ей, я сподвиглась, наконец-то, привести все это безобразие в подобающий вид.
Спасибо reut http://reut.livejournal.com/ из ЖЖ за полезную ссылку http://www.textology.ru/belyanin/bel_shok.html и идею плаката для Такахаши.
Ну и, конечно, отдельное спасибо Ильфу и Петрову за замечательный "Золотой теленок".

Все герои вымышлены и любое совпадение случайно.

Авторство: Stefaninat
Категория: фигурнокатательный юмор

Редкий фигурист долетит до середины катка….

В маленьком буфете ледового дворца города Гетеборга сидели за белым столиком Браян Жубер и Стефан Ламбьель. Перед ними стояли уже шесть пустых бутылочек из-под кефира. Из седьмой Стефан озабоченно вытряхивал в стакан тягучую белую жидкость.

- Я гляжу, ты на кефирчик перешел, - произнес Браян.
- Хороший город Гетеборг! - сказал Стеф, облизываясь. - Кефир хорошо помогает от сердца.
Это сообщение почему-то рассмешило француза.

- Знаешь, Браян, - продолжал Стеф, - я как-то перестал доверять Вейеру. Он что-то от нас скрывает.
- ????
- Нет, серьезно. Он перестал бросать в мою сторону заинтересованные взгляды.
- Ну и что!? – спросил Жубер.
- А то. Мне, кажется, он что-то замышляет.
…..
В это время.
Вейер, обнимая Баттла, шептал тому на ухо:
- Вам, Джефри, я скажу как родному. Я раскрыл секрет его коньков.
- Какой же может быть секрет? - зачарованно молвил канадец, незаметно стараясь теснее прижаться к Джонни. - Обыкновенные коньки для фигурного катания.
- Вы знаете, Джефри, как я вас уважаю, - горячечно шептал в ухо Вейер, - но вы осел. Это золотые коньки! Понимаете? Коньки из чистого золота! Поэтому ему ставят такие компоненты!
- А вдруг они не золотые? - усомнился Баттл, которому очень хотелось, чтобы Джонни как можно дольше держал его в своих объятьях, и еще теснее к нему прижался.
- А какие ж они, по-вашему? - иронически спросил нарушитель недавнего спокойствия канадца.
- Да, - сказал Баттл, моргая длинными ресницами, - теперь мне ясно.
Джонни, не в силах отвести взгляда от ресниц Баттла, глубоко вздохнул.
……
- Заплати за кефир, Браян, - сказал Стеф, - потом сочтемся. Я вот что придумал. Ты заявишь в своей программе три четверных. Пусть у них поджилки затрясутся. А я займусь Вейером.
……
Поздним вечером подозрительная парочка двигалась по направлению к ледовому дворцу "Скандинавиум". Джеффри нес под мышкой пару коньков, радостно пыхтя. Он часто дышал в предвкушении благодарного поцелуя Джонни. У входа в раздевалку они остановились.

- Сейчас мы отпилим по кусочку, - озабоченно сказал Вейер, - а завтра посмотрим, как он на них кататься будет…
- А? Что? – не понял Джеф. Перед глазами его вставали волнующие душу картины. А виделись ему ласковые руки Вейера, мягкие губы и требовательный взгляд.
- Ничего. Тише!
Но тут заговорщики заметили, что за дверью промелькнула чья-то фигура.
- Кто же там может быть в такой час? - удивился Вейер, нагибаясь к замочной скважине, намеренно выпячивая попу.
Джеффри покраснел…

В раздевалке сидел Томаш и Такахаши.
- Привет соперникам! - сказал Баттл, заливаясь смехом. – О чем думаем?
- Все о том же – как перепрыгать Жубера и перетанцевать Ламбьеля. – А что это у вас?
- Это наше! Нефиг подсматривать!
- Ну и ладно! Мы пошли в суши-бар.

…..На рассвете в раздевалке сидели основные соперники в соревнованиях по фигурному катанию. Они пилили коньки. Носы их усердно сопели. .
- Что такое! - сказал вдруг канадец, переставая работать. - Полчаса уже пилю, а они все еще не золотые.
Вейер сладко потянулся. Он уже достиг своей цели и для виду удивился.
- Ну, надо же! попилим еще?
- Конечно, надо пилить, - заметил Баттл, стараясь продлить чудесные мгновения, Джонни в это время прижался к его плечу и ласково дул на волосы.
- Ничего не понимаю! – сказал Джеффри, критически осмотрев напильник, - По-моему, он не пилит…

- Пилите, пилите, - пролепетал Джонни, касаясь губами щеки фигуриста.
……….
На следующий день перед соревнованиями Ламбьель подошел к Вейеру и, заглядывая ему в глаза, примирительно сказал по-португальски «Я принес костюм» (Yo trajo traje) и протянул Джонни его соревновательное одеяние. Джонни португальский не знал, зато он понимал русский, и, услышав знакомое «трахать», от неожиданности чуть не сполз на пол: «Боже, мой, какой же я осел! Что же теперь делать?! Зачем я испортил ему коньки?» У него неприятно засосало в желудке.

- Я хочу есть. И лучше русских блинчиков!

Вспомнив, как прошлым летом Джонни налегал на русские блины с икрой, Стефан рассмеялся.
- In Julio pidaras ohuelos (В июле блинчиками объесться), - Стефа почему-то сегодня неудержимо тянуло поговорить на португальском.
Услышав знакомые слуху слова, Джонни залился румянцем до самых ушей и смущенно отвернулся: И вдруг увидел Браяна, который посылал ему воздушные поцелуи. Сердце Джонни разрывалось на три части, и он не знал, что делать ему со своим чувствами.
Жубер подошел поближе и чуть не столкнулся с Такахаши. Дайсуке был бледен как смерть. Ему только что объяснили смысл плаката «Дай суке золото!»
- Где Вернер? Ему уже скоро на лед!
Томаш сидел в туалете, схватившись за живот. Его крутило неимоверно. Сказывалась посиделка с Такахаши в суши-баре. Не привыкший к японской еде, Томаш не отходил от унитаза уже второй час!
Его, конечно, нашли. Запихнули в костюм и вытолкнули на лед…
Стеф не мог понять, что случилось с его коньками, Такахаши преследовал суровый взгляд Жубера и его последние слова «Убью суку!», Вейер всю программу метался в сомнениях, кого же ему выбрать, Жубер исполнил один четверной и успокоился. А Баттл летал, как на крыльях, счастливый оттого, что Джонни выбрал его!

ржачно)))))"дай суке золото"- я под столом)))

"Поздним вечером подозрительная парочка двигалась по направлению к ледовому дворцу "Скандинавиум". - представила как живых, очень ржачно ))))
И это хорошо:
- Заплати за кефир, Браян, - сказал Стеф, - потом сочтемся. Я вот что придумал. Ты заявишь в своей программе три четверных. Пусть у них поджилки затрясутся.

ахааха) португальский)))
а думала, что на меня так люди смотрели когда с испанцами разговаривала))))

читала фанфики, а потом вдруг решила, что нужно посмотреть, что в мире творится) и вот на что наткнулась (http://news.ru.msn.com/sport/article.aspx?cp-documen...):

Олимпийский Чебурашка стал синим

Символом российской сборной станет голубой Чебурашка

Наши спортсмены отправятся с ним на Олимпиаду в Ванкувер

В канадском Ванкувере, а именно там этой зимой состоится Олимпиада, будут представлены талисманы со всего света. Наш Чебурашка - символ сборной России - будет нежно синего окраса. Злые языки тут же высмеяли выбор цвета дизайнерами, заметив, что зверек теперь скорее голубой, чем синий.

Мультипликационный герой сопровождает наших спортсменов с 2004 года. Тогда, в Афинах, Чебурашка был привычно коричневым. Но в Турине зимой 2006 года мир увидел его в белой шубке. Оно и понятно - зима. Когда в 2008 году на играх в Пекине наш плюшевый любимец выступил в красном окрасе, тоже никто не удивился: мол, Китай, коммунисты. И вот новым цветом нашего спортивного талисмана стал синий. Дизайнеры же объясняют свой выбор цветовой палитрой флага нашей Родины - российского триколора.
Официальной компанией, отвечающей за экипировку сборной России на Олимпиадах, является компания Bosco. На этой неделе оргкомитет Сочи заключил с фирмой контракт на $100 млн. Зимняя Олимпиада в Ванкувере пройдет с 12 по 28 февраля 2010 года. На днях в Греции был зажжен олимпийский огонь, и факел вскоре будет доставлен в Канаду.

вот такой вот сюрприз =)

*почему-то сразу представила с таким чебурашкой Джонни, особенно с учетом его любви к данному персонажу*

ага, и ориентации ))))))))))))

вот не надо про Джонину ориентацию, пожалста))

кстати. на встерче с ним кто-то сказал, что глолубой чебурашка есть у Мроза. и Джо хищно так сощурился) и добавил, что у него такого еще нету))